— Гермиона, — начал Гарри, а, тем временем, звон становился всё громче. — Я должен добраться туда, мы должны избавиться от этого …
Она подняла свою палочку и, указывая на Гарри, прошептала:
— Levicorpus.
Поднятый за лодыжки в воздух, Гарри задел доспехи, и их копии полетели от него как раскалённые до бела тела, заполняя и так тесное пространство. С криками боли Рон, Гермиона и два гоблина попадали на другие предметы, которые моментально начали множиться. Полупохороненные разрастающейся горой раскалённых сокровищ, они сопротивлялись и вскрикивали. Гарри просунул меч в ручку хаффлпаффской чаши, подцепив её лезвием.
— Impervius! — взвизгнула Гермиона, пытаясь защитить себя, Рона и гоблинов от раскалённого металла.
Потом ещё более ужасный крик заставил Гарри посмотреть вниз: Рон и Гермиона, по пояс застряв в сокровищах, пытались удержать Богрода, который проваливался под разрастающуюся груду. Грипхук уже провалился, видны были только кончики его длинных пальцев.
Гарри схватился за пальцы Грипхука и потянул — обожжённый гоблин, завывая, постепенно появился на поверхности.
— Liberatocorpus! — завопил Гарри.
С грохотом он и Грипхук упали на громоздящиеся сокровища, но меч вылетел из его рук.
— Держи его! — закричал Гарри, перебарывая боль от ожогов металла на коже, пока Грипхук вновь лез ему на плечи, решив избежать растущей массы раскалённых предметов. — Где меч? На нём чаша!
Звон за дверью становился оглушающим — было слишком поздно.
— Там! — Грипхук увидел меч и ринулся за ним.
В это мгновение Гарри понял, что гоблин никогда и не ждал, что они сдержат данное ему слово. Одной рукой Грипхук крепко ухватился за клок волос на голове Гарри и, убедившись, что не упадёт в поднимающееся море горячего золота, схватил меч за эфес и вздёрнул его вверх — туда, где Гарри не мог достать. Маленький золотой кубок, чья ручка зацепилась за лезвие меча, взлетел в воздух. С гоблином на плечах, Гарри прыгнул и схватил его, и хотя чувствовал, что чаша обжигает его плоть, он не выпустил её, даже когда бесчисленные хаффлпаффские кубки прыснули из его рук, опадая дождём вокруг него. Вдруг дверь ячейки открылась, и Гарри бесконтрольно заскользил на расширяющейся лавине жгучего золота и серебра, которая несла его, Рона и Гермиону туда, во внешнюю пещеру.
Едва не теряя сознание от боли ожогов, покрывающих его тело, и всё ещё уносимый вперёд потоком умноженных сокровищ, Гарри затолкал чашу в карман и потянулся вверх, чтобы забрать обратно меч, но Грипхук уже исчез. Соскользнув с плеч Гарри в нужный момент, он рванулся под прикрытие окружавших их гоблинов, размахивая мечом и крича:
— Воры! Воры! Помогите! Воры! — и исчез в гуще надвигающейся толпы, где у каждого был кинжал. Они приняли его без вопросов.
Скользя по горячему металлу, Гарри безуспешно пытался встать на ноги. Он знал: единственный путь наружу пролегал через толпу гоблинов.
— Stupefy! — проорал он.
К нему присоединились Рон и Гермиона. Струи красного света влетели в толпу гоблинов: некоторые падали, но другие выступали вперёд, и Гарри увидел нескольких магов-стражников, выбегающих из-за угла.
Привязанный дракон издал рык — и струя пламени пролетела над гоблинами. Волшебники, спасаясь, пригнулись и попятились, возвращаясь за угол, и тут вдохновение или помешательство снизошло на Гарри. Указывая палочкой на тяжёлые оковы, привязывающие животное к полу, он выкрикнул:
— Relashio!
С громким стуком кандалы распались.
— Сюда! — завопил Гарри и, всё ещё паля оглушающими заклинаниями в наступающих гоблинов, рванулся в сторону слепого дракона.
— Гарри! Гарри, что ты делаешь? — воскликнула Гермиона.
— Лезьте, забирайтесь, живей!
Дракон ещё не понял, что он свободен. Нога Гарри нашла ложбинку на задней лапе дракона, и мальчик забрался на спину животного. Чешуя была тверда как сталь. Казалось, зверь и не почувствовал его. Он протянул руку Гермионе, затаскивая её наверх. Рон вскарабкался за ними, а через секунду дракон, наконец, понял, что больше не привязан. С рёвом он встал на дыбы. Гарри сжал его коленями, ухватился как можно крепче за выщербленную чешую, а дракон, тем временем, расправил крылья, сбивая вопящих гоблинов как кегли, и поднялся в воздух. Гарри, Рон и Гермиона распластались на спине чудовища, скребя головами по потолку пещеры, пока он пробирался к открытому коридору, а преследовавшие гоблины метали кинжалы, отскакивающие от боков дракона.
— Мы никогда не выберемся, он слишком большой! — вопила Гермиона, но дракон открыл пасть и выдохнул пламя, взорвав туннель.
Потолок и пол крошились и трескались. С яростной силой раздирая камень когтями, дракон прокладывал себе путь наружу. Гарри плотно зажмурил глаза от жара и пыли. Оглушённый грохотом камней и рёвом дракона, он мог только цепляться за спину зверя, рискуя быть сброшенным в любой момент. Вдруг он услышал крик Гермионы:
— Defodio!
Она помогала дракону увеличить проход, разбивая потолок, и дракон пробирался наверх, к свежему воздуху, подальше от кричащих и гремящих гоблинов. Гарри и Рон последовали примеру Гермионы, взрывая потолок выдалбливающими заклятьями. Они миновали подземное озеро, и огромное рычащее пресмыкающееся, казалось, почувствовало впереди свободу и простор. Позади проход был заполнен драконьим мечущимся шипастым хвостом, большими булыжниками, гигантскими кусками сталактитов, зато бренчанье гоблинов отдалилось и стало приглушённым. Огненное дыхание дракона делало их успех неоспоримым.
И, наконец, объединёнными усилиями заклинаний и грубой мощи дракона они вырвались из коридора в мраморный холл. Гоблины и волшебники с криками спрятались, и теперь дракон мог расправить свои крылья. Повернув рогатую голову в сторону потока холодного воздуха, который чувствовался от входа, он взлетел. С Гарри, Роном и Гермионой на спине, дракон проложил себе путь через металлические двери, оставив их погнутыми и сорванными с петель, и, выбравшись на Диагон Аллею, поднялся в воздух.[26]
Глава 27. Последнее укрытие
Способов управления драконом не было, а сам он даже не видел, куда летит. Но Гарри знал, что если дракон резко развернётся в воздухе, они не смогут удержаться, цепляясь только за его широкую спину. Тем не менее, чем выше они поднимались и чем больше Лондон походил на серо-зелёную карту, тем больше Гарри переполняло чувство благодарности за этот невероятный побег. Припав к шее огромного существа, он крепко цеплялся за металлические чешуйки, покрывающие драконье тело. Прохладный ветерок успокаивал покрытую волдырями пылающую кожу. Крылья дракона бились о воздух, как лопасти мельницы. За его спиной то ли от восторга, то ли от страха ругался во весь голос Рон, а Гермиона, кажется, всхлипывала.
Примерно через пять минут Гарри перестал бояться того, что дракон их сбросит. Казалось, единственной целью животного было стремление улететь как можно дальше от своей подземной тюрьмы. Но вопрос, как и когда они приземлятся, всё ещё вызывал опасения. Гарри не представлял, сколько времени драконы могут лететь без остановки. Не представлял он и, как этот вполне конкретный дракон, едва видящий, найдёт подходящее место для посадки. Гарри постоянно подскакивал и оглядывался вокруг, словно сидел на колючках.
Сколько времени пройдёт, прежде чем Волдеморт узнает, что они выбрались из хранилища Лестрейнджей? Как скоро гоблины Гринготтса предупредят Беллатрикс? Как быстро они поймут, ЧТО у них забрали? Ведь как только они обнаружат, что золотая чаша похищена, лорд Волдеморт, наконец, узнает, что они охотятся за крестражами.
26
Переводчик — Ойра, Пармендур (1); Niggl, Варварушка (2), корректор — Варварушка, Чжоули (1); Чжоули (2)