— Некоторых из «моей шатии», ага, — согласился Гарри.
— Ну а я этому не верю, — повторил дядя Вернон, вновь остановившись прямо перед Гарри. — Я не спал полночи, обдумывая все это, и я считаю, что это заговор, чтобы завладеть домом.
— Домом? — повторил Гарри. — Каким домом?
— Этим вот домом! — крикнул дядя Вернон, и вена у него на лбу начала пульсировать. — Нашим домом! Цены на дома сейчас скачут, как сумасшедшие! Ты хочешь, чтобы мы отсюда убрались, и тогда ты сделаешь какой-нибудь фокус-покус, и мы глазом не успеем моргнуть, как все бумаги будут переправлены на тебя, и…
— Вы совсем свихнулись? — воскликнул Гарри. — Заговор, чтобы завладеть этим домом? Вы правда такой тупой, каким кажетесь?
— Не смей!.. — взвизгнула тетя Петуния, но Вернон вновь успокоил ее движением руки: оскорбления, нанесенные его фигуре, явно были ничем по сравнению с угрозой, которую он обнаружил.
— Чисто на случай если вы забыли, — произнес Гарри, — у меня уже есть дом, мне его мой крестный оставил в наследство. Так зачем мне нужен этот? Хранить счастливые воспоминания?
Ему никто не ответил. Гарри подумал, что этот аргумент впечатлил-таки его дядю.
— Ты утверждаешь, — дядя Вернон снова начал ходить по комнате, — что этот Лорд Как-его-там…
— Волдеморт, — нетерпеливо перебил Гарри, — и мы это обсуждали уже сотню раз. Это не утверждение, это факт, Дамблдор говорил вам в прошлом году, и Кингсли, и мистер Уизли…
Вернон Дурсли сердито поднял плечи, и Гарри предположил про себя, что его дядя пытается избавиться от воспоминаний о неожиданном визите двух взрослых волшебников, состоявшемся через несколько дней после возвращения Гарри на летние каникулы. Появление на пороге Кингсли Шаклболта и Артура Уизли оказалось для Дурсли исключительно неприятным сюрпризом. Правда, Гарри вынужден был признать, что, поскольку мистер Уизли однажды уже разнес половину их гостиной, вряд ли следовало ожидать, что его новое появление приведет дядю Вернона в восторг.
— …Кингсли и мистер Уизли тоже все вам объяснили, — безжалостно продолжил Гарри. — Когда мне исполнится семнадцать, защитные чары, которые держат меня в безопасности, спадут, и это оставит вас беззащитными точно так же, как и меня. Орден уверен, что Волдеморт нападет на вас, либо чтобы выпытать у вас мое местонахождение, либо в надежде, что если вы будете у него в заложниках, я приду и попытаюсь вас освободить.
Дядя Вернон и Гарри встретились взглядами. Гарри был уверен, что в этот самый момент они оба думали об одном и том же. Затем дядя Вернон снова начал вышагивать, а Гарри продолжил.
— Вы должны укрыться, и Орден хочет вам помочь. Вам предложена очень серьезная защита, лучшая, какая только возможна.
Дядя Вернон ничего не ответил, лишь продолжил ходить взад-вперед. Солнце за окном низко нависло над бирючинными оградами. Соседская газонокосилка снова встала.
— Мне казалось, там у вас есть Министерство Магии? — внезапно спросил Вернон Дурсли.
— Да, есть, — удивленно ответил Гарри.
— Ну вот, почему тогда они не могут нас защитить? У меня такое впечатление, что мы, невинные жертвы, не виновные ни в чем, кроме того, что взрастили человека, которого хотят убить, — мы можем рассчитывать на защиту правительства!
Гарри рассмеялся; он просто не смог удержаться. Так это было похоже на его дядю — возложить свои надежды на власти, даже в мире, который он презирал и которому не верил.
— Вы же слышали, что говорили мистер Уизли и Кингсли, — ответил Гарри. — Мы думаем, что в Министерство уже проникли.
Дядя Вернон прошагал к камину и обратно, дыша так тяжело, что его здоровенные черные усы дрожали; лицо его по-прежнему оставалось фиолетовым от сосредоточенности.
— Ну ладно, — заявил он, в очередной раз остановившись перед Гарри. — Ну ладно, предположим, в порядке спора, что мы примем эту их защиту. Я по-прежнему не понимаю, почему нас не может охранять этот тип, Кингсли.
Гарри не без труда удержался от того, чтобы возвести очи горе. Этот вопрос ему тоже задавали уже полдюжины раз.
— Как я уже говорил, — процедил он сквозь зубы, — Кингсли охраняет муг-… в смысле, вашего Премьер-министра.
— Вот именно — он лучший! — воскликнул дядя Вернон, указывая на черный экран телевизора. Дурсли заметили Кингсли в новостях, когда он незаметно шел позади муглевого Премьер-министра, навещавшего больницу. Это, а также тот факт, что Кингсли постиг искусство одеваться как мугль, не говоря уже об уверенности, которую внушал всем его низкий, медленный говор, заставило Дурслей относиться к Кингсли так, как они определенно никогда не относились к другим волшебникам; хотя, с другой стороны, они никогда его не видели вдевшим в ухо свою серьгу.
— Так вот, он уже занят, — произнес Гарри. — Но Эстия Джонс и Дедалус Диггль более чем пригодны для этой работы…
— Если б мы еще видели их резюме, — проворчал дядя Вернон, но тут терпение Гарри лопнуло. Поднявшись на ноги, он направился к дяде, в свою очередь указывая на телевизор.
— Эти несчастные случаи вовсе не случайны — все эти аварии, и взрывы, и железнодорожные катастрофы, и что там еще случилось с тех пор, как мы последний раз смотрели новости. Люди пропадают, и умирают, и за всем этим стоит он — Волдеморт. Я снова и снова это вам повторяю, он убивает муглей просто ради смеха. Даже туман — его вызывают дементоры, а если вы не помните, что это такое, спросите своего сына!
Руки Дадли дернулись вверх, прикрыв рот. Увидев, что на него смотрят и родители, и Гарри, он медленно опустил руки и спросил: «Их теперь… больше?»
— Больше? — рассмеялся Гарри. — Больше, чем те два, что напали на нас, ты имеешь в виду? Конечно, их больше, их сотни, может, теперь уже тысячи, судя по тому, как они впитывают страх и тоску!..
— Ну хорошо, хорошо, — выплюнул Вернон Дурсли. — Ты нас убедил…
— Надеюсь, что так, — перебил Гарри, — потому что как только мне исполнится семнадцать, все они — Упивающиеся Смертью, дементоры, может быть, даже Преисподы,[18] то есть мертвые тела, зачарованные Темным волшебником, — все они смогут вас найти и наверняка нападут. И если вы вспомните последний случай, когда вы пытались скрыться от волшебников, я думаю, вы согласитесь, что вам нужна помощь.
На короткое время воцарилось молчание, сквозь которое, казалось, пробилось из далекого прошлого эхо выламывания деревянной двери Хагридом. Тетя Петуния смотрела на дядю Вернона; Дадли не сводил глаз с Гарри. Наконец дядю Вернона прорвало.
— Но как же моя работа? Как же Дадлина школа? Я не думаю, что эти вещи имеют значение для кучки бездельников-волшебников…
— Вы все еще не поняли? — заорал Гарри. — Они вас запытают и убьют, как моих родителей!
— Папа, — громко заявил Дадли. — Папа — я пойду с этими из Ордена.
— Дадли, — сообщил Гарри, — впервые в жизни ты сказал что-то умное.
Он знал, что сражение выиграно. Если Дадли достаточно напуган, чтобы принять помощь Ордена, его родители пойдут вместе с ним: о том, чтобы разлучить их с их Даддиком, не могло быть и речи. Гарри глянул на часы, стоявшие на камине.
— Они будут здесь минут через пять, — произнес он и, когда ни один из Дурслей не ответил, покинул комнату. Перспектива расставания — возможно, навсегда — со своими тетей, дядей и кузеном была как раз тем, на что он мог смотреть с некоторым воодушевлением, но тем не менее определенное чувство неловкости в воздухе витало. Что можно сказать друг другу после шестнадцати лет взаимной нелюбви?
Вернувшись в спальню, Гарри начал бесцельно возиться со своим рюкзаком, затем просунул пару совиных орешков через прутья клетки Хедвиг. Они с глухим стуком упали на дно; Хедвиг их проигнорировала.
— Мы скоро уйдем, действительно скоро уйдем, — заверил ее Гарри. — И тогда ты снова сможешь летать.
Раздался звонок в дверь. Гарри застыл на месте, затем кинулся вон из комнаты и вниз по лестнице: было бы слишком оптимистично рассчитывать, что Эстия и Дедалус смогут самостоятельно поладить с Дурслями.