Этот человек обладал неиссякаемой способностью раздражать Геро, и бесполезно было напоминать себе, что виконт провоцирует ее намеренно. Она усилием воли превозмогла желание отставить чашку и уйти: клятва есть клятва.
– Я получила записку от Тасмин Пул, – сообщила она. – Передал какой-то мальчишка, когда я вчера вечером садилась в карету.
Себастьян выбрал еще один ломтик хлеба.
– Она разыскала пропавшую Ханну Грин?
– Похоже на то. Беглянка прячется в каком-то коттедже неподалеку от Стрэнд-лейн и согласна встретиться со мною там.
Виконт дожевал бутерброд и запил чаем.
– Однако у вас это вызвало подозрение. Почему?
– Мне следует прибыть туда в полдень, в сопровождении единственного слуги. Если верить посланию, такие меры предосторожности необходимы, поскольку Ханна очень боится. Думаю, скорее всего, записка подлинная, но все же опасаюсь, что это может быть ловушка.
– По-моему, это ловушка и есть.
– Но если это не западня, а я не поеду, то возможность повидать Ханну будет упущена.
Себастьян потянулся за следующим бутербродом.
– Вы точно не хотите даже попробовать? – поинтересовался он, пододвигая гостье тарелку. – Право же, очень вкусно.
– Благодарю вас, но я давным-давно позавтракала.
– Камушек в мой огород? Неужели?
– Да.
Рассмеявшись, виконт доел последний кусок.
– Кажется, я начинаю догадываться. Будь на вашем месте кто-нибудь другой, я бы предположил, что ко мне пришли за советом. Однако, исходя из опыта нашего непродолжительного общения, подозреваю, что вы уже решили отправиться на сомнительную встречу с Ханной. А ко мне явились только затем, чтобы я сопровождал вас в качестве, – Девлин окинул взглядом амазонку гостьи, – насколько я понимаю, грума?
– И попросить одолжить мне лошадь. Мне пришлось покинуть дом через черный ход, чтобы ускользнуть от приставленного соглядатая.
– Можно взять извозчика.
– Тогда меня должна сопровождать служанка, а не грум, – указала Геро.
– Верно. Но, к сожалению, мои лошади не приучены к дамским седлам.
– Мои тоже, – гостья бросила взгляд на позолоченные бронзовые часы, стоявшие на каминной полке. – Вы закончили с завтраком?
– Знаете, это явная ловушка, – вдруг посерьезнев, сказал Себастьян.
– Так вы поедете?
– Выпейте чаю, – буркнул виконт, – пока я переоденусь в наряд, более приличествующий груму.
* * * * *
Стрэнд-лейн, лежащая к западу от церкви Святого Климента, оказалась узким, мощеным булыжником переулком, извилисто спускающимся к реке.
День стоял пасмурный и холодный, с кусачим ветром, более характерным для марта, нежели для мая. Придержав своего мерина в начале проулка, Себастьян взглянул на сторожку и церковь Святой Марии[50], при расширении улицы оставленную посредине Стрэнда, словно на островке.
– По-моему, не самое подходящее место для бывшей проститутки, чтобы залечь на дно.
– Может, она выросла где-то поблизости, – предположила мисс Джарвис, натягивая поводья своей лошади.
Сжав колени, виконт направил коня между старыми бревенчатыми и оштукатуренными строениями с остроконечными крышами, чуть ли не смыкающимися вверху. Дома, хоть и древние, выглядели ухоженными, мостовая и истертые крылечки были чисто выметены. Со смехом пробежала маленькая девочка, гоняясь за котенком, который прятался в пышном цветении выкрашенных зеленой краской оконных ящиков. Всадники проехали обветшалый трактир «Петух и сорока» и извозчичий двор. Но примерно через сотню ярдов улочка справа от них неожиданно оборвалась, и взгляду открылась полуразрушенная каменная ограда, а за ней – свободное пространство.
– Необычное место для встречи, – бросил Себастьян, останавливаясь. Среди буйных зарослей глицинии и сирени виднелись разбитые, заросшие плющом статуи и заржавевшие ворота заброшенного сада, который простирался до самой террасы и боковой стены неоклассического Сомерсет-хауса, возвышавшегося в отдалении.
– Это остатки восточных садов прежнего Сомерсет-хауса, – пустилась в объяснения мисс Джарвис. – Когда старый дворец снесли, в планах было возвести восточное крыло нового здания, которое бы простиралось почти до самой Суррей-стрит. Однако у правительства не хватило средств. Отца всегда это злит. Он считает, что столицу великой нации должны украшать представительные правительственные здания, а Лондону удручающе недостает величественности и монументальности.
Виконт прищурил глаза на мерцающий отблеск Темзы. Внизу у реки, слева от них располагался склад лесоматериалов, громадные штабеля сохнущего бруса поднимались в высоту на двадцать-тридцать футов. Но в воздухе стояла настороженная тишина.
50
Церковь Святого Климента Датского и Церковь Святой Марии на Стрэнде – две так называемые «островные» церкви Лондона. Они расположены посреди проезжей части Стрэнда на островках безопасности. Первая из этих церквей была воздвигнута известнейшим английским архитектором Кристофером Реном в 1682 г., вторая – в 1717 г. не менее выдающимся мастером Джеймсом Гиббсом. Посвящение церкви Святому Клименту связано с тем, что в X в., когда был поставлен первый храм, в этой местности проживало много датчан, особенно почитавших данного святого.
Что касается Церкви Святой Марии, то она выстроена на том самом месте, где в XVI-XVII веках стояло майское дерево тридцатиметровой высоты для ежегодных майских гуляний. По преданию, в этой церкви в 1750 году инкогнито принял англиканскую веру Карл Эдуард Стюарт – Красавчик принц Чарли, шотландский претендент на английский трон, а в 1809 году тут венчались родители Чарльза Диккенса.
Сама улица Стрэнд являлась границей между двумя церковными приходами. Сторожка возле церкви Святого Климента предназначалась для охраны кладбища, с которого, как и с других городских погостов, воровали трупы для анатомирования.