– Боюсь, что да! И я тебе больше скажу – каждому без исключения за эту вожделенную земную жизнь приходится еще и помучиться, и съесть свой огромный мешок дерьма. Кто-то ест его понемногу на протяжении всей жизни, борясь с болезнями, с бедностью, с одиночеством, с предательством. Кого-то шарахает всего несколько раз, но таким количеством, что под тяжестью можно больше и не подняться. Или не хочется подниматься. Ни один, понимаешь, ни один из триллионов людей, когда-либо живших на земле, не шагал по ступенькам своей судьбы ровно, бодро и уверенно наверх, нигде не задерживаясь и не падая, не ударяясь больно, на нескольких ступеньках, или, не скатываясь безнадежно вниз.
– Как-то грустно все это выглядит… И жить тяжело. И умирать не хочется!
– Жить действительно тяжело. И живут, дожидаясь больших и маленьких радостей, только те, кто поднимается после очередного удара судьбы, и шагает дальше. У кого остались хоть какие-то силы, азарт, жажда успеха и победы.
– И любовь. – дополнил Фабио.
– Конечно! Это вообще самая главная, самая важная субстанция в материальном и прагматичном мире. То, что не поддается никаким законам логики, математики, химии, и я уже даже склонен думать – биологии, – глаза Паоло еще больше заблестели, даже слегка заслезились, он привстал, опираясь на стул, и с большим воодушевлением продолжил. – Любовь – это, пожалуй, как раз то, за что верующие принимают понятие «душа». И знаешь, иногда мне кажется, что энергия любви, сгенерированная множеством поколений, обволакивает человечество снаружи и глубоко внутри, и дает ему самые главные движущие силы и эмоции для радости жизни в целом и для продолжения рода в частности.
– Как красиво вы сказали про любовь… А вот нет! Я с вами, пожалуй, не соглашусь. Нет, я так не думаю… Хотя бы потому, что многие люди не умеют или не хотят любить. Или потеряли всех своих любимых, – возразил Фабио, явно намекая на одиночество Паоло.
– Omnia vincit amor et noc cedamus amori!12, говорили в древности. Любовь, скажу я тебе, это гораздо больше, чем психологическая привязанность и физиологическая близость мужчины и женщины, – продолжил старик. – Любовь – это гремучая смесь страсти, боли, восторга, которая наполняет любое живое существо всю его жизнь. И, возможно, единственное, что остается после смерти. Это, безусловно, и женщины, которые возбуждали твои чувства на протяжении всей жизни, это и твои дети, семья, твой дом, родители, одноклассники, друзья. Это все твои воспоминания детства, юности, зрелости. Это все то, что заставляло быть сильным, умным, красивым, талантливым. Все то, от чего щемило и до сих пор щемит в груди, давая ощущение безмерного, пусть и минутного, счастья. Возможно, у кого-то самые яркие чувства направлены еще и на жажду богатства, власти, признания, успеха и всемирной славы. Это же тоже разновидность любви и страсти. А мне сейчас, пожалуй, хватает того, что укладывается в слово «родное». Родное сердце, родной человек, родное место.
– Вы и сейчас чувствуете это облако любви вокруг себя? Потеряв родителей, любимую женщину, не имея детей, семьи? – удивился Фабио.
– Да. У меня осталось не много сил, но со мной мой любимый дом, любимый город, любимый отель. И мои воспоминания о любимых родителях и Валентине. И их любовь. И мне немного грустно, что ничего из этой любви и этих воспоминаний я не могу никому отдать, передать или завещать.
Глава 7
2010 год. Санкт-Петербург. Очки
Светлана заглянула в свой почтовый ящик в социальных сетях и обнаружила там сообщение от Фабио.
«Привет, Светлана! Как дела? Чем занимаешься?»
Она медленно и старательно, постоянно заглядывая в электронный переводчик, набила на клавиатуре по-итальянски:
«Отлично! У меня скоро день рождения… Увы, не просто рядовой день рождения, а страшный пятидесятилетний юбилей. И я выбираю, где его отпраздновать. Думаю, кого пригласить, какое платье себе купить…»
Через минуту пришел ответ:
«Пригласи меня! Хочешь, я приеду?»
Оказывается, Фабио был в этот момент в сети.
«Хочу? Не уверена, что мой муж будет в восторге от твоего приезда».
«Ты его любишь?»
«Думаю, что да! Я к нему очень привыкла».
«Твое сердце закрыто для новой другой любви?»
«Как знать… Мое сердце не всегда живет в ладу с разумом. Оно может еще что-нибудь выкинуть…»
Вслед за этим Фабио написал, что хотел бы жениться на русской женщине, и ему кажется, что Светлана вполне могла бы вызвать его интерес в этой роли.