По обоим берегам Волхова в здешних местах располагались поселения полка короля Прусского. Штаб полка находился в селе Муравьи (Муравьевские казармы) в нескольких километрах севернее Слутки. В 1831 году вспыхнул бунт военных поселян. Вот что об этих трагических событиях писал Александр Сергеевич Пушкин П. А. Вяземскому: «3 августа 1831 г. Из Царского Села в Москву …ты, верно, слышал о возмущениях новгородских и Старой Руси. Ужасы. Более ста человек генералов, полковников и офицеров перерезаны в новгородских поселениях со всеми утончениями злобы. Бунтовщики их секли, били по щекам, издевались над ними, разграбили дома, изнасильничали жен; 15 лекарей убито; спасся один при помощи больных, лежащих в лазарете; убив всех своих начальников, бунтовщики выбрали себе других – из инженеров и коммуникационных. Государь приехал к ним вслед за Орловым. Он действовал смело, даже дерзко; разругав убийц, он объявил прямо, что не может их простить, и требовал выдачи зачинщиков. Они обещались и смирились. Но бунт Старо-Русский еще не прекращен. Военные чиновники не смеют еще показаться на улице. Там четверили одного генерала, зарывали живых и проч. Действовали мужики, которым полки выдали своих начальников»[31]. После подавления восстания и расследования его причин военные поселения были реорганизованы в 14 округов пахотных солдат, просуществовавших до 1857 года. Интересно, что большое внимание с самого начала образования военных поселений уделялось созданию сети военных школ. С первых дней существования системы поселений правительство проявляло заботу о воспитании и выучке рождавшихся и проживающих в округах детей, которые получили название военных кантонистов.
В дальнейшем в Новгородском уезде находились части 22-й пехотной дивизии.
В книге «Сто новгородских сел. Памятники – символы родины», вышедшей в Новгороде в 1991 году, читаем: «В 1863 г. число жителей Слутки достигало 1196 человек. Местный священник Григорий Антонович Порфиридов основал тогда Слутскую школу Подберезской волости… В 1907 г. были известны погост Слудка, в двух километрах от него – «мыза Собачьи Горбы». Село делилось на половины. Слутка 1-я половина имела 80 жилых домов и 449 жителей, 2-я половина – 85 домов и 466 жителей. В деревнях были церковь, школа и церковная школа, пять мелочных лавок»[32].
Кроме того, в Новгородском архиве нам удалось разыскать следующие данные о Слутке: «Слутка село Новгородской губернии Подберезской волости Слутского сельского общества при реке Волхове при Аракчеевском шоссе в 10 верстах от станции Подберезья Новгородской железной дороги в 7 верстах от Муравьевской пристани, в 8 верстах от Подберезской почтовой станции, от волостного правления в 8 верстах, от губернского города в 22 верстах. Школа, две мелочные лавки, питейный дом, от больницы в 22 верстах, число крестьянских дворов – 127, в том числе бобыльских 20 и лиц других сословий 3, число строений 315, в том числе жилых 138. По семейным спискам 1879 года мужчин 355, женщин 355, по приходским спискам мужчин 354, женщин 369, менее 8 лет: мужчин 96, женщин 76; от 8 до 13 лет: мужчин 23, женщин 38, от 13 до 18 – мужчин 38, женщин 36; от 18 до 60 – мужчин 170, женщин 197; старше 60 – мужчин 27, женщин 22. Жители занимаются возкою и пилкою дров и уходят в чернорабочие»[33].
Как видим, по этим данным рождаемость в Слутке была высокой, ведь в 1879 году почти четверть его населения составляли дети в возрасте до восьми лет. Дворов некрестьянского сословия было всего три. Поэтому дети Константина Матвеевича и Ольги Андреевны Тимофеевых близко общались с крестьянскими детьми, с самого раннего детства быт Тимофеевых мало отличался от быта односельчан. Это воспитало простоту в обращении с людьми, прямоту, даже резкость, которые так понятны были и привлекали потом в генерале Кутепове солдат. Крещены сыновья Тимофеевых были в слутской церкви.
Историю церкви, состояние ее и положение причта мы узнали по немногочисленным документам Новгородского архива[34].