Преподаватель закона божьего протоиерей Черняев не пользовался уважением гимназистов. Как-то во время прогулки они встретили батюшку, который шатался из стороны в сторону, еле владея ногами. Это зрелище доставило гимназистам явное развлечение, и они дружно рассмеялись.
Окрик появившегося наставника оборвал веселье.
В Осинском городском училище Вадим получил хорошую подготовку. До четвертого класса гимназии ему фактически нечего было делать. Свободное время в основном уходило на чтение.
Мальчика увлекли путешествия. Звали за собой в далекие неведомые страны герои Жюля Верна, индейцы Фенимора Купера и рыцари Вальтера Скотта. Он занимался самообразованием, углубленно изучал языки.
Гимназистам разрешалось ходить в оперный театр только при полной успеваемости. С плохим прилежанием не выпускали из пансиона. Надо сказать, что Пермская опера имела богатый репертуар и часто обновляла его. Это была одна из немногих оперных трупп России, содержавшихся на городские средства.
В то время увлечение театром-оперой захватило всех от мала до велика. Кондаков на закате своей жизни с величайшим восторгом вспоминал Круглова — Бориса, Князя Игоря, Эскамильо; Закаржевского — Германа; Девос-Соболеву — Травиату; Ковелькову — Ольгу.
«Их образы, их сценические дарования оставили неизгладимую память, согревали и освещали жизнь мою до старости», — писал Кондаков.
Во время обучения Кондакова в гимназии в Перми были только две, да и то временные, художественные выставки. Одна — Денисова-Уральского в доме Мешкова на Набережной[2]. Вторая, организованная библиотекой Смышляева, — на Сибирской улице. Кондаков не раз посещал их.
В стенах классической гимназии, независимо от ее установок, формировался человек, преклоняющийся перед искусством.
Последние годы Вадиму было трудно учиться: болел отец, и денег было все меньше и меньше. Это заставило юношу искать заработки.
Не раз шел он по темным, безлюдным улицам в серой гимназической шинели — пятнадцатилетний репетитор — и думал: «Почему так безнаказанно наглы в своем поведении мои ученики — баловни богатых семейств?»
И как же он был рад, когда встретил родственную душу в лице Коли Черешнева!{3} Первый их разговор произошел неожиданно в доме знакомых отца. Перед Вадимом стоял высокий мальчик, глаза которого смотрели внимательно, серьезно. В словах же, обращенных к Вадиму, слышалась легкая ирония. Вскоре мальчики духовно сблизились. Они беседовали обо всем. Очень часто — о социальном неравенстве.
В стенах гимназии за воспитанниками бдительно следили. «Вольные» разговоры друзья обычно вели во время прогулок, когда разрешалось гулять без наставников.
Происходили эти прогулки весной. Летом пришлось расстаться: Коля уехал в Пашийский завод к родителям.
Позже друзья встречались редко.
Николай Черешнев стал литератором. Он принял псевдоним— Новиков. Писал стихи и рассказы, затем стал писать пьесы. Они обошли сцены многих городов России. В водевиле «Сады зеленые», в драмах «Тучка золотая» и «Частное дело» речь идет о том самом социальном неравенстве, которое так волновало двух друзей, двух гимназистов.
Вадим уже кончал гимназию, когда в семью пришло горе: умер отец. Надо было помогать матери. Много времени уходило на репетиторство, но гимназию юноша закончил с отличием и упорно готовился к продолжению образования. Мечта о Казанском университете — «храме науки» — как называл его отец, не покидала Вадима.
Вскоре Таисии Федоровне удалось получить пенсию за мужа, а от пермского мецената — пароходчика Мешкова — стипендию для сына.
КАЗАНСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ
Осенью юноша с Урала Вадим Кондаков переступил порог одного из старейших русских университетов.
В то время бурлила Казань. Недавно еще сонную, обывательскую, ее всколыхнули события 9 января 1905 года.
О начале нового учебного года было объявлено, но фактически занятия не начались. Их не было до конца 1905 года. Студенты проходили школу революционного образования. Вместе со всеми был и Вадим Кондаков.
«Марсельеза», «Вихри враждебные» раздавались в разных концах университета. Боевые песни призывали к решительной борьбе. До глубокой ночи вели горячие споры. Большевистские ораторы с успехом сражались с либералами и студентами-«академистами».
Администрация, стремясь отвлечь студентов, проводила лекции и беседы на темы, далекие от политики.