Вероника отложила тяжёлую книгу в сторону и устало потёрла глаза. Есть боги, есть их противница — Дьяволица. Небожители обитают в Мире грёз, вселенское зло — в сердцах людей. Всем вокруг заправляет магия Создателя, нечто вроде программы или операционной системы. Она регулирует баланс добра и зла, а боги просто наблюдают за порядком. Этих знаний достаточно для понимания законов мироздания. Зачем изучать неясные легенды? Особенно пять «Сказаний», неизвестно как оказавшихся в руках людей. Четыре повествовали о событиях прошлого, но настолько иносказательно, что расшифровывать невероятные метафоры приходилось с помощью богов. А пятое — «Сказание о Пылающей Тьме» — до сих пор не растолковали до конца. По слухам, всего таких легенд было четырнадцать, и оставалось только радоваться, что не все попали в руки людей, иначе готовиться к экзамену пришлось бы раз в десять дольше.
«Правильно, — эхом отдался в мыслях голос Кайла. — Двенадцать людей, попавших в Мир грёз, «Сказание о боге-человеке» и «Сказание о Пылающей Тьме». И это тоже полезные знания, они хранят наследие героев».
— Терпеть не могу все эти неточности и двойственные толкования, — пробурчала Вероника. — Ты хоть раз открывал учебник по математике или физике? Никаких туманных метафор и сравнений, всё чётко и по делу.
Дух привстал в кресле, обернулся к ней и хитро улыбнулся.
— Я скажу тебе всего три слова. Корпускулярно-волновой дуализм[2].
— А разве ты жил в то время, когда разработали эту теорию? — Вероника смерила собеседника подозрительным взглядом.
Кайл заулыбался ещё шире и указал за спину. Вероника взглянула на экран жидкокристаллического телевизора и по первым же кадрам поняла, что в эфире показывали научно-популярный фильм по физике.
— Знаешь…
— Я помню, придушишь, — фыркнул дух и сел обратно.
В это же время на другом краю света, на маленьком острове в архипелаге Новой Зеландии мирно спал город, укрытый магией от взглядов обычных людей. Дремали аккуратные частные дома на окраинах и современные многоэтажки ближе к центру. Дремали широкие улицы, лучами расходившиеся от побережья океана. Дремали академия на западе и храм на крошечном полуострове на востоке. В небе высокой волной разливалось зелёное полярное сияние. Ночная тишина нарушалась лишь морским прибоем, шелестом листьев на ветру и криками птицы киви, отдалённо напоминавшими визг испуганного ребёнка.
В нескольких десятках метров от храма находилось здание библиотеки, похожее на старинный форт, словно сошедший со страниц повести о Средневековье. В правом крыле размещались личные кабинеты священнослужителей, небольшая кухня и комната отдыха. Сейчас здание пустовало, кроме крошечной комнатки в конце коридора. Главный жрец, задержавшийся за разбором документов до полуночи, остался здесь ночевать.
— Элиот… — колокольчиком прозвенел в темноте кабинета девичий голос. Молодой человек, лежавший на крохотном диванчике под тонким шерстяным пледом, не шелохнулся. Лицо парня выглядело неживым в лучах зелёного света, падающего с улицы.
— Он не слышит тебя, Эрика, — проскрипел голос, который мог бы принадлежать старику.
— Но нам надо сообщить ему…
— Придётся прибегнуть к обычным методам. Ты же знаешь, пока не придёт время…
— Друзья, может, оставим это дело? — вмешался властный мужской бас. — Час ночи. Элиот не будет рад нас видеть.
— Но сияние Мира грёз скоро исчезнет, — девичий голос помолчал. — Мы должны его предупредить, Габи.
— Как знаешь, — хмыкнул бас.
Голоса стихли. В ночном безмолвии, нарушаемом лишь шумом прибоя, прошелестел печальный вздох. Парень на диване повозился, перевернулся на другой бок и затих.
Тишину прорезал громкий звук, похожий одновременно на скрежет металла и шум ненастроенного приёмника. Лежавший на диване парень резко сел и принялся слепо шарить рукой на тумбочке. Загорелась настольная лампа, на пол с грохотом опрокинулся стакан с водой. Следом упала книга и раскрылась на странице с разделом, озаглавленным «Обзор философии Сократа». Отыскав очки, парень надел их и оглянулся по сторонам. В комнате никого не было.
— Я слышал сигнал, — шепнул темноте молодой человек. — Духи-хранители Земли, призвавшие меня, явитесь!
Тесную комнатку осветила вспышка золотистого света, в следующее мгновение превратившаяся в мерцающее марево. Элиот заслонил глаза рукой. По одной в помещении появлялись фигуры, словно нарисованные тонкими линиями света: миниатюрная девчушка в коротком платье, невысокий сухой старичок в кимоно и добродушный на вид толстяк лет сорока в деловом костюме и шляпе. Замигала и погасла лампа на тумбочке. Туман растаял, и теперь комнату освещали только силуэты и зелёные сполохи за окном.
2
Теория о двойственной природе света: в одних экспериментах свет проявляет себя как волна, в других — как частица.