– Неужели все так далеко зашло?
– Если промолчит! И закроем тему. Нужны подробности – пиши лично товарищу Сталину или товарищу Молотову.
Елизаров усмехнулся и покачал головой. Опять ушёл Ненашев от прямого ответа.
Панов, анализируя множество книг, выписал себе кучу причин катастрофы, которая произойдёт через несколько дней. Затем последовательно вычеркнул: масонский заговор, превентивный удар летом 1941 года, заговор генералов и прочий бред.
То, что Красная армия так и не успела из революционной превратиться в армию регулярную, ему понятно. Но внезапность?
В сухом остатке получилось, что хоть разведка и докладывала верно, но из вороха сообщений цельной картинки так создать и не удалось. И здравый смысл упрямо подсказывал, что не смогут немцы воевать на два фронта.
А каковы были факты? Разведка шесть раз называла разные даты нападения. И меры принимались. В мае рядом с заставами появились стрелковые батальоны, дежурили даже танки, но ничего не произошло, и войска вернули в казармы[11].
Про точность прогнозов лучше не говорить. Данные из разных источников в принципе не могли совпасть и обязательно содержали дезу. Не по злому умыслу, какой-то процент ложных сведений обязательно есть в донесениях даже самого надёжного источника.
Разведчик информацию добывает, иначе говоря: что увидел и услышал, то и сообщил. А в Центре его шифровки оценивают, обязательно сопоставляя с другими источниками. Но вал лжи пёр по всем каналам. Да так, что накануне 22 июня начал сетовать сам Геббельс: мол, так наворотили, что сами не разберёмся. А существующий порядок доводить до руководства страны материалы по отдельности, без анализа, лишь усиливал хаос, не давая осознать ситуацию в целом[12].
«А зори здесь тихие» – дважды правильное кино. Верно сказал старшина Васьков: «Война – не просто кто кого перестреляет, война – кто кого передумает». Но какие-то основательные меры были приняты. Избегая провоцировать немцев на границе, Генштаб ещё позавчера, 12 июня, начал развёртывать войска второго эшелона под видом учений[13].
Панов, оказавшись в этом времени, руками и ногами был за «предательство»! Заумных речей бывшего полковника никто слушать не станет, а если и станет, то подкрепить их ему нечем. Секретные документы сейчас надёжно лежат в советских и немецких сейфах.
Возникает вопрос: кто подставил товарища Сталина?
Должно прокатить! Ему, как засланцу, хорошо известно, что в начале июня в армии вновь вскрыли крупный военный заговор. Вот беда: поставишь генерала на высокий пост, так он, стервец, непременно станет родиной торговать или вовсю шпионить.
А что коварно умыслил нарком вооружений Ванников!..
– Хотел покушение на товарища Сталина организовать? – привычно задал вопрос следователь.
– Конечно хотел.
– А как хотел?
– Я же оружием заведую. Хотел затащить крупнокалиберный пулемёт на ГУМ и, когда товарищ Сталин будет выезжать из Кремля, дать по нему очередь.
– Это хорошо, – протянул чекист, но сразу опомнился: – Что, признаёте?!
Ванников, не думая, признавался во всём, беря к себе в подельники Молотова, Кагановича, Берию и Ворошилова. А в июле 1941-го несостоявшийся «террорист» внезапно оказался в знаменитом кабинете.
«Вы во многом были правы. Мы ошиблись… А подлецы вас оклеветали…» – так товарищ Сталин объяснил ситуацию, выдавая удостоверение «временно подвергнут аресту органами НКГБ, как это выяснено теперь, по недоразумению»[14].
Саша в это искренне верил. Он тоже как-то попал в органы, но умудрился дослужиться там до полковника. Борьба группировок за власть и влияние всегда упорна и беспощадна, но более латентна, проходя без лишнего драматизма, рисуемого сторонниками вечной «теории заговора».
– Какой у тебя норматив держать заставы, ожидая подкреплений?
– Сорок пять минут[15], – честно ответил пограничник.
В каждой стрелковой дивизии был назначен дежурный батальон, вооружённый и с боеприпасами, готовый прибыть на границу в точно указанное Елизаровым время усилить одну из застав. Но против дивизий – мало.
– Не соврал. Считали правильно. Если дольше, то раскатают в пыль или обойдут. Теперь и я откроюсь: по инструкции, доты мы должны занять в течение часа[16]. Но! До особого приказания бойцов и боеприпасы там запрещено держать. Нужно лишь охранять объекты часовыми и патрульными. И даже когда гарнизон сядет внутрь, придётся ожидать особой команды открыть огонь. Выводы сделал?
Елизаров мрачно посмотрел на капитана, что-то в подобном стиле он от военных ожидал. Если любая из застав могла самостоятельно подняться по тревоге, то армейцы реакцией напоминали разбуженную после зимней спячки черепаху.
12
Как ни странно, также работал абвер, принося Гитлеру пачки документов. См.:
13
См. Директиву НКО СССР № 504206 от 12.06.41 г. командующему войсками КОВО и ряд последующих директив о переброске войск к западной границе (bdsa.ru).
14
Подробно см.:
15
В начале июня 1941 г. на позиции, находящиеся в 3–5 км от государственной границы, были выдвинуты отдельные стрелковые роты и стрелковые батальоны Красной армии, выполнявшие задачу оперативного прикрытия, – норматив прибытия на позиции 45 мин.
16
См.: