Гея
Фантастика, без которой трудно сегодня жить и работать
Сначала два эпизода из личной жизни.
Была щедрая весна. Она бывает такой редко — и влаги много после снежной зимы, и тепло пришло вовремя. Лес, поля, холмы сразу же откликнулись на подарок природы. Зелень, яркая, сочная, вырвалась из земли. Это весеннее возрождение природы неистово приветствовали соловьи. Их трели, перепевы наполняли все окружающее жизнью. Но ликование природы не соответствовало действительности, все было совсем иначе! Поля были пусты, не видно ни одного трактора. А город, в который мы въехали на бронетранспортере, выглядел необычно. Белье висело на балконах, кое-где сушилась рыба. Наша военная машина по всем правилам останавливалась у действующих светофоров, но улицы были пусты. Ни одного человека в скверах, в парках города и на детских площадках. Такой нас встретила Припять через несколько дней после аварии на Чернобыльской атомной электростанции. Перед нами предстала отчетливая, жестокая картина катастрофы атомного века…
Через месяц я был на рыбалке на Истринском водохранилище под Москвой. Клева не было, я долго и безрезультатно бросал спиннинг, надеясь, что все-таки появится где-нибудь судак и схватит мою блесну. И вдруг — неподалеку зашевелилась огромная рыбина, она плыла необычным образом вверх белым брюхом. Подхожу на лодке ближе и сразу же вижу вторую, затем третью, четвертую… Зеркало водохранилища рассекал ручей, образованный тушками от погибающих рыбин. На веслах поднялся к истокам этой живой речки. Рыб становилось все больше, и, когда лодка вошла в один из притоков, я увидел страшную картину и понял причину гибели рыб… Сельскохозяйственные поля, что расположились на берегу водохранилища, были обработаны химикалиями. Прошли обильные дожди, и химическая отрава попала в водохранилище. И вновь предстала неприглядная действительность нашего века — теперь уже химического…
И наконец, третье путешествие — в будущее. За окнами пейзаж однообразен и суров. Нет атмосферы, а потому горы имеют резкие очертания, границы света и тьмы не размыты, а темно-серая пыль, в которой утопают ноги, поражает безжизненностью и пустотой — ни единого зеленого ростка, ни ветерка, ни капли воды… Неужели здесь есть люди?! Да, потому что интерес к познанию у человека беспределен, он прилетает на Луну, в иной мир, чтобы сделать еще один шаг в глубины Вселенной, которые влекут к себе таинственностью и непознанностью. Ученые, находящиеся на Луне, самым серьезным образом обсуждают строительство будущего поселка для исследователей. И разговор идет не о специфике сложных полетов, а о вполне прозаических вещах: киловаттах энергии, бытовых условиях, о характере работы. И это тоже реальное будущее нашего века — теперь уже космического…
Фантастика переплетается с действительностью столь зримо и ощутимо, что уже подчас невозможно определить грань, где начинается одно и заканчивается другое. В таком мы с вами мире живем. Это прекрасно, но это и весьма ответственно.
Чуть более четверти века назад (4 октября 1957 года, в день запуска первого искусственного спутника Земли) началась новая человеческая цивилизация — ядерно-космическая. Взлет интереса к достижениям науки, столь явно обозначившийся практически во всем мире, не мог не сказаться на научно-фантастической литературе, на мышлении писателей. Трудно было угнаться за стремительным развитием тех или иных областей естествознания, и литераторы предпочли «сделать еще один рывок в будущее». Они «ушли» в дальние галактики, в глубины человеческой психики, а подчас даже и в мистику. И этот ощутимый крен в научно-фантастической литературе весьма устойчив. С помощью новых успехов в изучении космоса, с благоприятным изменением времени мы более внимательно осмотрелись вокруг и вдруг обнаружили, что настолько мало знаем нашу Землю и те проблемы, которые стоят сегодня перед человечеством, что поистине пора вновь призывать к «великим географическим открытиям» в своем доме.
Большая литература этот крен почувствовала быстро. Не случайно именно писатели — не буду называть их фамилии, они достаточно примелькались на страницах прессы — возглавили борьбу против поворота рек, в защиту Байкала, за экологическую грамотность. К сожалению, фантастика продолжает витать в обществе интеллектуальных роботов и в стихиях звездных миров. Нет, не в осуждение того или иного писателя-фантаста я это говорю: разная нужна литература, о другом — очень мало книг и произведений посвящено нынешнему дню.
Географическая фантастика — это познание нашего беспредельного мира, в котором каждая капелька воды отражает весь Великий океан, а элементарная частица — Большую Вселенную.
В наше время мы по-иному рассматриваем биосферу, может быть, впервые большинство смотрит на нее глазами академика В. И. Вернадского, который еще полвека назад показал, что нельзя разделять нашу планету на отдельные составляющие. Многие не поняли этого комплексного взгляда на уникальное создание природы — «жизнь на Земле», а потому, чтобы это понять, потребовалось подняться в космос, стать сторонними наблюдателями, критически оценить наши знания о планете и признать, сколь она непознанна и как мало мы о ней знаем.
Сегодня научно-популярные телепередачи о жизни птиц, животных, насекомых смотрятся с не меньшим интересом, чем самые захватывающие детективы. Злодеев можно поймать и наказать. А как понять, почему беспредельно долго может парить буревестник над океаном или сколь необычна лягушка, что мы до сих пор не можем распознать весь механизм ее организма, не говоря уже о том, чтобы воссоздать некий робот, хотя бы отдаленно похожий на нее?
Человек будущего, на мой взгляд, это исследователь, который будет уходить в звездные миры и изучать их, чтобы лучше узнать планету, где он родился. Глубокое познание Земли — главное, чего не хватает человечеству, и открытие ее — впереди.
Проблема энергетических ресурсов, расширение зоны пустынь, проникновение в глубины океана, познание Крайнего Севера, жизнь в водах Байкала, попытка спуститься в кратеры вулканов… Человек пытается проникнуть везде. А каким будет исследователь Земли конца XX и начала XXI века? Какими качествами и особенностями он должен обладать? Что ему нужно воспитывать в себе в первую очередь? На эти вопросы должна ответить фантастическая литература. Именно потому, что она любима, что ею увлекаются миллионы мальчишек и девчонок, которым предстоит заново открывать Землю.
Вы держите в руках редкий сборник новой фантастической серии. В добрый путь, мечтатели!
Виталий Бабенко
Чикчарни
I
Вопрос: что делать с трупом?
Пожалуй, на этот раз я по-настоящему влип. Взять бы лучше собственную голову за уши и открутить ее напрочь. Тогда действительно получится: две головы — пара.
Надо же — сам себя загнал в тупик. В совершенно незнакомой стране, на незнакомом острове, в чужом городе, с чудовищной видеомонеткой в кармане, из-за которой меня, вероятно, давно разыскивают очень серьезные люди в пиджаках свободного покроя, — а теперь к тому же труп на руках. В совокупности лет на двести тянет. И плюс триста «по рогам».
Как же я не распознал Аллана с самого начала, идиот! Где были мои глаза? Господи, скоро полтинник стукнет, в КОМРАЗе[1] уже семь лет работаю, а все не научусь элементарной физиогномике. Сейчас-то, на мертвом лице Аллана, все видно: в уголках глаз — «гусиные лапки», подчеркнутые загаром, кожа пористая, состояние подбородка и щек выдает многолетнее знакомство с бритвой. А я верил парню и держал за студента. Полагал — ему двадцать, от силы двадцать два. Куда там! Аллан всего на пятнадцать лет моложе меня. Был — моложе, поправляю я себя, не сводя глаз с распростертого тела. В хорошей поре был человек — тридцать три года. Христов возраст. И в хорошей форме. Я ощупываю ребра. Нет, вроде целые, переломов нет. Но больно — ужасно! И во рту — такое ощущение, будто долго жевал стекло. Двух зубов нет. Бровь рассечена. Сильно тянет в низу живота — словно туда зашили мешок дроби. Ну да ладно: живы будем — не помрем. Вот только об Аллане этого уже не скажешь.