В Третьем рейхе, пишет Янка, доход, положение и происхождение более не являлись критериями, по которым можно было бы определить социальный статус человека внутри сообщества. «Благодаря этому новому определению критериев национал-социалистам удалось относительно быстро выполнить обещание создания бесклассового общества. При этом, правда, никоим образом не устранялись фактические различия или их причины; это происходило скорее за счет новой интерпретации того, что в обществе считалось ценным, и тем самым влияло на изменение социального сознания отдельного человека, поскольку у все большего числа немцев возникало чувство, что их социальное положение улучшилось»[152].
Янка серьезно относится к самоидентификации Гитлером себя как революционера и полагает, что при отрицании применения понятия революции к национал-социалистам играет роль представление, «что переворот в развитии истории классовой борьбы должен был бы обеспечить качественный скачок и тем самым представлять собой „хорошую“ революцию»[153]. Гитлер не был, считает Янка, жалким подобием какого-то исторического образца, «он был „homo novus“, который верил в свою миссию революционера, и многие в этом верили ему»[154].
Моммзен рассматривал в 2000 г. вопрос о том, следует ли называть захват власти национал-социалистами революцией или контрреволюцией. Формулировки, подобные нижеследующей, мало что внесли в прояснение этого вопроса: «Можно было бы считать критиканством сознательное ограничение понятия революции феноменами резкой смены общественной или политической системы, при котором не считается революцией характерная для национал-социализма буйная гиперболизация мировоззренческих целей, т. е. притягивание за уши химерических хилиастических видений». «Фашистские движения», и особенно национал-социализм, продолжает Моммзен, следует толковать как «анти- или скорее постреволюционные формации», и нужно «уяснить для себя, что фашизмы следует понимать не как находящиеся на том же историческом уровне варианты коммунистической разновидности тоталитаризма, а как их реактивную симуляцию». Одновременно было бы заблуждением подчеркивать лишь контрреволюционный характер национал-социалистического движения, «поскольку, как все новые социальные движения в правом партийном спектре, они нацелены на фундаментальную перестройку буржуазных структур XIX в.»[155]. Чувствуется явное нежелание называть национал-социалистическую революцию таковой в отличие от революции коммунистической; в то же время отчетливо видно, что приводимые аргументы слабы и расплывчаты.
Ричард Эванс, выпустивший с 2003 по 2008 г. трехтомное описание Третьего рейха, рассматривает этот вопрос в 6-й главе первого тома. Его ответ: незаконность захвата власти национал-социалистами в первой половине 1933 г. превратила его в «революционный переворот», хотя риторика «национал-социалистической революции» замышлялась как невысказанное оправдание противозаконных действий[156]. «Насилие, игравшее главную роль при захвате власти, придало ему отчетливо революционный характер»[157].
Однако в вопросе о том, следует ли называть национал-социалистическую революцию таковой, Эванс настроен скептически. Французская революция, пишет он, бывшая прообразом всех современных революций, предвосхитила элементы великих идеологий, наложивших отпечаток на Европу в течение следующих двух веков — от коммунизма и анархизма до либерализма и консерватизма. «Но национал-социализм к ним не принадлежал. В соответствии со своей самоидентификацией национал-социалисты хотели обратить вспять все достижения Французской революции. <…> Все взгляды, возникшие в процессе Французской революции, подлежали уничтожению»[158].
Если ненадолго последовать за ходом этой мысли Эванса, то возникает вопрос: может быть, как раз поэтому нужно называть национал-социализм революцией? Если революция есть радикальный разрыв с прошлым, то как раз такое движение, считавшее себя самым радикальным отрицанием всех традиций со времен Французской революции, должно быть характеризовано как революция. В этом отношении аргументация Эванса противоречива[159].
159
Манфред Цайдлер справедливо отмечает в своей рецензии на книгу: «Окончательное суждение Эванса о характере „национал-социалистической революции“ остается бледноватым и неопределенным». Он приводит ряд противоречивых высказываний Эванса по данной теме, как и по другим темам, которые Эванс рассматривает. Zeidler, Manfred (Rev.): Evans, Richard J.: Das Dritte Reich, Bd.1, Aufstieg, in: Totalitarismus und Demokratie 1 (2004), 2, S. 274–277.