Гитлер как личность, сам воплощавший этот «бунтарско-авторитарный» тип характера, и его концепция «дисциплинированной и легальной революции» лучше всего отвечали, как верно сформулировал Мартин Бросцат, «одновременному требованию непрерывности и изменения, которое выражали широкие слои населения». Характерным для Гитлера и его движения было именно это «двуполое, одновременно революционное и реставративное, отношение к унаследованному обществу и ценностной традиции»[529].
Эту двойственную, одновременно «консервативную» и революционную, позицию в отношении современного общества национал-социализм разделял и с современным ему течением «Консервативной революции». Однако понятие «революционное» применительно к этому движению гораздо сомнительнее, чем применительно к национал-социализму. Хотя идеологи этого нового течения часто называли себя революционерами, это понятие имело у них скорее значение духовного обновления и переориентации, в то время как у Гитлера — как у всех революционеров в мировой истории — в центре его соображений всегда стоял вопрос о власти. Характерными для консервативно-революционного течения были часто «удивительных размеров отчужденность от политики», «гротескная переоценка власти чисто духовного» и отсутствующий «инстинкт власти»[530]. В то время как консервативно-революционные группки, кружки и писатели «в основном представляли собой духовное движение», для которого «важным было прежде всего завоевание новых духовных миров»[531], Гитлер понимал под революцией сначала завоевание всей политической власти, которая была предварительным условием для изменения мировоззрения.
Несмотря на эти различия, между «Консервативной революцией» и национал-социализмом существовало определенное сходство, обусловленное главным образом общей для обоих амбивалентностью. Оба выступают за распространенное в послевоенной Германии стремление к революционному изменению с одновременным сохранением традиционных немецких ценностей и норм. В обоих отражается охватившее многих современников ощущение, что они находятся в «новой эпохе», в одной из тех редких всемирно-исторических ситуаций, которую один автор, коего можно причислить к «Консервативной революции», уже в 1914 г. заклинал следующими словами: «В настоящее время мы стоим в начале одного из величайших периодов мутации всемирной истории, который начался в 1912 г. Балканской войной и, вовлекая по очереди большинство наций Земли в свой водоворот, продлится минимум десятилетие, годы до того момента, когда германство взорвется со стихийной силой. Настанет невероятное потрясение всего существующего до самых основ, причем во всех областях». Германия, предсказывал автор, будет «в предстоящих смутах и войнах играть примерно ту же роль, что и Франция во времена революции и при великом Наполеоне»[532]. Сам Гитлер был пропитан сознанием, что он и его движение являются активными исполнителями этого всемирно-исторического перелома.
532
Kemmernich, Das Kausalgesetz der Weltgeschichte, здесь цитируется по: Mohler, S. 30 f.