Ближе к полуночи в женский вагон зашел патруль. Люди толи в форме железнодорожников, толи полицейских принялись перегонять мужчин куда-то. Началась суета, толкучка, шум. Потом все стихло, стало просторнее. Алиса вытянулась на верхнем ярусе. Хотелось поспать, но холодно.
Проворно, как обезьянка, маленький мальчик вскарабкался на полку к Алисе. Лег рядом, прижался. От него исходило тепло и пахло молоком. Уснули обниму. Утром Алиса очнулась под пестрым платком. Мать мальчика укрыла их своим сари.
Алиса выглянула в окно. Прозрачное, голубое небо было освещено восходящим солнцем, дарующим тепло, но не испепеляющим. Колеса уютно стучали по стыкам рельс. Проезжали мимо очередной деревни с пыльными дорогами, деревьями и домами. Между сельскими хижинами и насыпью железной дороги протекал мутный, чуть зеленоватый ручей. Местные жители выстроились вдоль его берега и справляли утреннюю нужду, не обращая внимания на друг друга и проезжающий мимо поезд.
Мимо прошел разносчик горячих напитков.
– Coffee, tea80 – он увидел Алису и заговорил по-английски.
– Coffee please.81
Мужчина взял пластиковый стаканчик и налил кофе из огромного термоса. Молча протянул его Алисе.
– Do you know when we will arrive in Varanasi?82 – спросила Алиса, отхлебывая горячий напиток. Разносчик заулыбался, но ничего не ответил. Было похоже, что он уже произнес оба знакомых ему английских слова.
Время от времени поезд останавливался на каких-то станциях. Все вывески были на хинди, английскими буквами ничего не дублировалось. Алиса посматривала на часы, поезд уже должен был подъезжать к Варанаси, но учитывая, опоздание при отправлении, логично было предположить, что и прибудут они не вовремя. Алиса боялась пропустить свою остановку, всматривалась в проносящиеся мимо платформы. Пыталась уточнить время прибытия у соседей. Те лишь галдели, успокаивали жестами. Было не вполне ясно, понимали ли они причину беспокойства Алисы.
Так, в полном неведении, прошло около часа. Поезд подходил к очередной станции, когда соседки принялись активно жестикулировать и воодушевленно рассказывать, что-то. Иногда, среди непонятных фраз проскакивало заветное: «Варанаси».
Кто-то нашел затиснутые среди баулов кроссовки Алисы. Оделась, собрала вещи и вышла на улицу. Общий индийский вагон запомнился ей навсегда. Было тесно, душно, противно и страшно, но был еще маленький мальчик, который грел ее и пах молоком. Была женщина, которая накрыла ее ночью. Были люди, которые не бросили, помогли, отнеслись как к уставшему путнику в чужой стране, а не как к кошельку с иностранной валютой.
Глава 10. Гвалиор.
Разве ваша душа не есть бедность и грязь и жалкое довольство собою?83
Путешествуя из Агры в Гвалиор, мы стали свидетелями гигантской демонстрации в поддержку Рахуля Ганди. Толпы нищих на долгие часы перекрыли дороги в своем бесконечном движении (из личной беседы выяснилось, что каждый получил по 500 рупий, за участие). В этом смысле, показателен пример Рахула Ганди для понимания общей политической картины страны. Миллиардер, который почти всю жизнь прожил в Европе (его мать итальянка), представитель старого и знаменитого клана, который даже внешне больше похож на респектабельного европейца, чем на индуса, вернулся на родину с популистскими лозунгами про кольцо британских врагов, которое сжимается на шее матушки Индии. Добавить больше нечего.
Различия между элитой и основным населением Индии носит, фактически, биологический характер. Политики и даже актеры в Индийских фильмах – это высокие светлокожие люди такого типа, который никогда не встречается в городах и деревнях Индии. Лишь в аэропортах и студенческих городках, иногда можно увидеть таких людей. Они ассоциируют и ведут себя как европейцы. Словно любопытный селекционер, образованная и устремленная в будущее элита старательно культивирует дремучее мракобесие и нелепый патриотизм в жиденьких умах наивного населения, чтобы продолжать безнаказанно бросить их жизни на шестеренки собственных фабрик и заводов.
Гвалиор – самая неприступная крепость мира.
Гвалиор, как и большинство городов Индии, встречает путешественника сводящим с ума гулом и хаосом узких улиц. Автомобили и пешеходы перемешаны в едином потоке, который кипит непередаваемой симфонией звуков и запахов. Непрекращающиеся сигнальные гудки автомобилей, словно выстрелы, гулким эхом многократно отражаются от убогих построек, заглушая рев изношенных моторов и гул толпы. Все это вызывает легкую контузию и дезориентацию у непривыкших к такой суете путешественников. Кажется, что нет конца хитроумному лабиринту бескрайнего города, но, совершенно неожиданно, перед взором вырастает умопомрачительной высоты скала отвесные стены которой венчаются могучими башнями самой неприступной крепости в мире.