Будучи частью природы, человек все-таки организован таким образом, что может мыслить и обладает языком. Мышление и язык обособляют человека от природы и других животных, утверждал Гердер в трактате «О возникновении языка» (1772). Однако язык невозможен без коммуникации людей между собой. Народ – это сообщество, определяемое через язык, на котором оно говорит, и через этот язык противостоящее природе. С другой стороны, эта же природа воздействует на общество и определяет характер его индивидов. Поэтому каждый регион земли создает свой народ и одновременно сам создается этим народом[144].
Танг раскрывает, что землю и все на ней живущее Гердер представлял как единую систему по образцу Г. В. Лейбница. Это саморазвивающийся, динамичный организм, «громадная мастерская», где органические тела развиваются от примитивного до самого высоко уровня, на котором появляется человек. Момент появления человека – порог в развитии природы, так как человек обладает сознанием, через которое может рефлексировать свою связь с нею. Эта рефлексия и приобретенная за ее счет способность контролировать природу наделяют человека свободой, возвышающей его над земным законом необходимости. Благодаря этой свободе человек создает науки, искусства, политические системы, облагораживает обычаи и повседневность, становится культурным существом. Культура также является продолжением природного развития. Она формируется природой не механически, а в интеракции: культура – это эффект, который возникает от бесконечного взаимовоздействия между человеком и обитаемой им землей[145]. Согласно Тангу, понятие взаимосвязи между природой и культурой отделяет Гердера от климатической теории и обеспечивает ему звание предшественника современной географии[146].
Гердер сам преподавал географию, обучение которой в его времена, да и долго после него, предполагало отдельное изучение земли и обитающего на ней народа: земля рассматривалась в пределах физической географии, народ – в пределах политической. Геофилософская концепция Гердера предполагала, что народ и земля, на которой он обитает, составляют одно целое и поэтому изучаться они должны как части целого. Критику дескриптивной географии и свое представление о принципах преподавания географии он высказал в школьной речи 1784 г. «О привлекательности, полезности и необходимости изучения географии» («Von der Annehmlichkeit, Nützlichkeit und Notwendigkeit der Geographie»). Эта речь совпала по времени с публикацией первых томов «Идей…», философски обосновывающих предложенную им систему обучения. В речи Гердер говорил, что современные ему учебники по истории и географии представляют собой не более как каталоги рек, земель, городов, королей, боев и мирных договоров, являясь только сырым материалом для будущих построений. Для преподавания географии он предлагал два решения: во-первых, начинать ее изучение с физической географии и в связи с натуральной историей, чтобы у студентов сложилась «обширная картина земли»[147]. Во-вторых, география должна изучаться вместе с историей, чтобы студенты изучали землю как место обитания народов и сцену, на которой они совершают свои деяния. Вместе с этим они должны понять, как земное пространство с его почвой, водами, горами и долинами, растениями и животными соотносится с обычаями, религией, способом правления народа и с искусствами и наукой, создаваемыми отдельными индивидами. В такой географии описание земли переплетается с историей народа: «Место объясняет время, время объясняет место, согласованные местные условия определяют действующие силы, новые действующие силы показывают, как земля, регионы, природа и люди изменились – все переплетается и становится единой картиной»[148].
В анализе работ Риттера Танг раскрывает, что именно гердеровские понятия, определяющие его концепцию земли и человека, – система сил, система земли, динамический организм, мастерская земли – легли в основу географического словаря Риттера[149]. В своих лекциях Риттер говорил:
145
Комментарий философского аспекта опирается на: