В результате этого стали обобществлять коров, мелкий скот (овец, свиней) и даже птицу. Ввиду отсутствия в колхозах животноводческих помещений, кормов, плохого ухода скот погибал.
1 ноября 1930 г. ЦИК и СНК СССР издают новое постановление «О мерах против хищнического убоя скота», в котором отмечалось, что правительство приняло ряд мер по усилению развития животноводства: намечена широкая программа строительства крупных животноводческих хозяйств; введен ряд льгот для колхозов и колхозников, единоличных бедняцких и середняцких хозяйств; поощряется развитие кормовой базы для животноводства и т. д.
Наряду с этим необходимо принять решительные меры по сохранению племенного и стельного скота, молодняка и производителей. В связи с этим запрещался убой племенных животных, молодняка крупного рогатого скота, быков, баранов и хряков, годных в качестве производителей, а также коров и «беременных маток всех видов скота».
Нарушители этого закона несут ответственность в административном порядке — штраф в размере до десятикратной стоимости убитого животного. У кулаков и частных скупщиков, нарушающих закон или подстрекающих к этому других, сверх того конфискуется весь принадлежащий им скот или часть его. Одновременно эти лица должны привлекаться к уголовной ответственности, причем суд применяет к ним лишение свободы до двух лет с выселением из данной местности или без выселения[120].
Такие же меры воздействия применялись, согласно постановлению СНК СССР от 26 декабря, за убой конского поголовья и молодняка[121].
Несмотря на это, положение с животноводством не менялось. В справке ОГПУ «Об убое и разбазаривании скота» от 14 января 1931 г. констатировалось: «Декабрь (1930 г.— Авт.) не дал перелома в отношении уменьшения размеров убоя и сбыта скота. По-прежнему это явление носит массовый характер, особенно по СКК, ЦЧО, Нижкраю, Запкраю и др. районам. По отдельным районам Северного Кавказа, ЦЧО и Нижкрая размеры убоя с распродажи скота, особенно лошадей, в декабре значительно возросли. Массовое уничтожение скота имеет место не только со стороны кулацко-зажиточных прослоек, но и со стороны значительных групп середняков и бедняков, а в ряде районов и колхозников»[122].
Причины разбазаривания и убоя скота, говорилось в справке ОГПУ, это слухи о конфискации у крестьян всего скота и передаче его в колхозы, перегибы в процессе мясозаготовок и других кампаний, недостаток кормовой базы и т.п. В ЦЧО, например, по неполным данным, в ноябре 1930 г. по 47 селениям забито 1055 голов скота, а в декабре — 3336 голов. На Северном Кавказе только за 10 дней декабря было убито и распродано 11 тыс. голов скота, в то время как за 20 дней ноября — 6 тыс. голов. В Ленинградской области поголовье скота в 1930 г. сократилось на 27,8% по сравнению с 1928 г.[123]
Неудовлетворительное содержание и плохой уход за скотом в совхозах и колхозах приводили к массовой гибели животных. В справке ОГПУ от 3 июля 1931 г. о «недочетах развития животноводства на Украине» отмечалось, что в целом ряде совхозов и колхозов «в области содержания и ухода за скотом имеют место существенные и серьезные недочеты, тормозящие развитие животноводства». В колхозах «помещения для скота тесны, темны и сильно загрязнены. Часть скота за отсутствием помещений даже в холодные дождливые дни остаются под открытым небом. Уход за скотом плохой, корм дается не вовремя. Все это отражается на правильном росте, вызывая истощение и заболевания скота». В помещениях на 50 голов содержится 100 голов скота; больной скот не изолируется, и это ведет к заражению здорового поголовья. «В большом количестве гибнет молодняк, главным образом, по причине несвоевременной изоляции больного скота», говорилось в справке ОГПУ. Так, в Липовецком районе за два месяца пало 1380 поросят; в Изюмском районе погибло 980 поросят и дорезано 107 и т. д.[124]
В спецсводке ГПУ Украины (декабрь 1931 г.) сообщалось о неудовлетворительном состоянии рабочего и продуктивного скота «как в колхозном, так и в индивидуальном секторах». Во многих колхозах республики по-прежнему отмечались факты истощения, заболевания и падежа скота, что явилось следствием «политической бесхозяйственности», «недостаточностью ветеринарного обслуживания» и «неблагополучного положения с фуражом». В сводке приводились многочисленные примеры падежа лошадей в колхозах Николаевского, Каменского, Ново-Украинского, Захарьевского и других районов республики.
Вместе с тем продолжался убой продуктивного скота в Артемовском, Харьковском, Голопристанском, Рубежацком, Семеновском, Нежинском, Коростышевском и других районах[125].