– Здравствуйте, миссис Родионова, – приветствовал он ее на английском языке, в котором Арине послышались какие-то незнакомые интонации. – Очень рад, что вы так быстро откликнулись на мою просьбу о встрече.
Из-за стола навстречу Арине поднялся мужчина, который вполне вписывался в образ героя, культивируемого индийской киноиндустрией. Он был еще достаточно молод, невысокого роста, полноватый, щекастый, с большими черными глазами, пухлыми, красивого рисунка губами, собольими бровями, копной черных блестящих волос, распадавшихся на прямой пробор и красиво обрамлявших лоб. О нем так и хотелось сказать «смазливый». Единственное, что шло вразрез с данным определением, был его взгляд: не томный и отдающий самовлюбленностью, а проницательный и устремленный на собеседника.
– Здравствуйте, мистер Батлер.
– Я слышал много лестного о вас от одного своего друга и хотел бы обратиться к вам с просьбой разобраться в сложной психологической ситуации.
– Но я не психолог, а журналист. – Арина вкратце рассказала, где она работала, надеясь, что журналист ее профиля уж точно не заинтересует главу подобной комиссии.
После возвращения из Бангладеш в Москву Арина пять лет проработала в газете «Следопыт», вела рубрику «Преступление без наказания». Ей тогда пришлось провести несколько довольно интересных журналистских расследований.
– Психологию я изучала уже здесь, в Женеве, но у меня нет диплома.
Когда Арина приехала в Женеву, чтобы не терять времени даром, она пошла в Женевский университет на факультет психологии, исходя из того, что для журналиста это не лишнее – лучше разбираться в человеческой психике. Проучилась она там три года, диплом не получила, но с легкой руки ее приятельницы, Веры, владелицы туристического агентства, знавшей многих в разросшейся колонии «новых русских», у Арины постепенно сформировался круг клиентов, которые обращались к ней за психологической помощью.
– Интересно… – Батлер еще более внимательно посмотрел на нее. – Журналист, занимавшийся расследованиями, и к тому же психолог. Это то, что нам надо.
– Насчет психолога – это сильное преувеличение. В любом случае, я не понимаю, чем я могу помочь комиссии?
– Я не буду подробно рассказывать вам, чем занимается комиссия. Если мы с вами договоримся о сотрудничестве, то поговорим об этом потом. Скажу одно: в ходе работы возникает множество очень деликатных проблем. Часто затрагиваются интересы не только отдельных частных лиц, но и компаний. Более того, возникают ситуации, в которых неизбежны конфликты интересов различных государств. Все это понятно, ведь речь идет о серьезной глобальной проблеме. Вокруг нашей комиссии бушуют страсти, разгораются интриги. Это, так сказать, одна сторона проблемы. Сейчас же дело осложняется тем, что мы вынуждены резко сокращать штат сотрудников. Кризис не обошел стороной никого. Вот вы и постараетесь психологически поддержать тех людей, которых мы будем вынуждены увольнять. Я думаю, вы сумеете найти слова, чтобы убедить их спокойно, без излишних эмоций принять неизбежное. А также поможете пресечь разного рода панические слухи, распускаемые некоторыми. И по возможности найти того, кто эти слухи распространяет и занимается писанием анонимок, порочащих комиссию.
– Какие слухи и что за анонимки?
Арина почувствовала, что Батлер колеблется.
– Надеюсь, вы понимаете, что наш разговор носит конфиденциальный характер? – Глава комиссии выглядел несколько смущенным.
– Безусловно.
– Если вы не примете мое предложение, все, о чем мы здесь говорили, останется между нами.
Ясно было, что он тянет время и не знает, как перейти к сути разговора.
– Можете не волноваться в этом отношении.
Батлер встал, подошел к металлическому шкафу, стоявшему у стены, открыл его и достал оттуда папку. Сев снова за стол, он раскрыл ее, достал оттуда два конверта, повертел их в руках.
– Вот, посмотрите. – Он решился и протянул Арине листок бумаги, вынутый из первого конверта.
На нем крупным шрифтом было напечатано по-английски следующее:
«ATTENTION! LEAKAGE OF SENSIBLE INFORMATION!»[3]
– Что вы об этом думаете? – задал он вопрос, увидев, что Арина прочитала.
– Если честно, то я не понимаю, с каких это пор в ООН обращают внимание на анонимки? Тем более на такие нелепые!
– Это произошло после громкого скандала вокруг программы «Нефть в обмен на продовольствие». Если помните, вскрылись факты серьезной коррупции. Несколько высокопоставленных чиновников ООН были обвинены в мошенничестве. Вот тогда и была издана инструкция, предписывающая внимательно относиться ко всем сигналам о коррупции. Теперь вы понимаете, что я не могу просто отмахнуться от этих анонимок.