— Обождите пока в ресторане, господин Голланд. Это займет около получаса, надо проверить списки.
Это заняло целый час. Через громкоговоритель меня снова вызвали к стойке компании. Стюардесса сказала:
— Четверо из пяти господ отбыли назад в Рим. Пятого мы не смогли обнаружить ни в наших списках, ни в списках KLM, SAS, РАА, BEA или SABENA[24]. Это господин…
— Карло Дзампа, — поспешно закончил я.
Стюардесса удивленно взглянула на меня:
— Почему? Вовсе нет.
— Карло Дзампа тоже отбыл в Рим?
— Да, десятого февраля в восемнадцать тридцать рейсом один — двадцать девять компании «Пан-Америкен эйрлайнз».
— А как имя того, кого вы не нашли в списках?
Стюардесса ответила:
— Его зовут Эмилио Тренти.
19
Я взял такси и поехал в отель.
Еще из Берлина я забронировал номер в «Четырех временах года» и сообщил свой новый адрес в наше Центральное бюро во Франкфурте.
По дороге в город мне встречалось множество людей в масках и причудливых костюмах, которые спешили на зрелища. Мюнхен праздновал карнавал.
Мой номер находился на пятом этаже. Я принял горячую ванну, потом спустился в холл, сел в уголок, закрыл глаза и стал обдумывать ситуацию. Четверо из пяти человек, которых я разыскивал, уже покинули Германию. Пятого не нашли. Этот пятый не был тем, кто в Берлине, в кондитерской Вагензайля, спрашивал имя Сибиллы. Этот Карло Дзампа вернулся в Рим. А вот Эмилио Тренти не улетел с остальными. Что бы это значило? Почему он задержался?
Может быть, это не значило ничего. Может быть, у него были еще дела в Германии, а может, он давным-давно в Италии, только уехал поездом или автомобилем. Возможно поездом или автомобилем, но в какой-то другой город Германии. Или в какую-то другую страну. А возможно, он был еще в Мюнхене, возможно даже здесь, в отеле «Четыре времени года».
Я отдал должное комиссару Хельвигу. Действительно, совершенно невозможно отработать каждый след. Что мне теперь делать? Ехать в полицию и просить проверить списки регистрации? На поиск уйдет не один день — только в одном Мюнхене. И это в том случае, если Эмилио Тренти зарегистрировался, а не просто проехал дальше. По трезвому размышлению я понял: даже если мне удастся найти этого Эмилио Тренти, шанс девяносто из ста, что он никак не замешан в похищении Сибиллы. Я вдруг подумал, что лучше бы мне остаться в Берлине! Там хоть у меня были Роберт и квартира. Здесь никого и ничего…
— Господин Голланд?
— Да, в чем дело? — Я открыл глаза. Передо мной стоял посыльный.
— Вас к телефону. Междугородний звонок из Франкфурта. Кабина три.
— Меня?
Он кивнул и показал рукой:
— Туда, вниз, пожалуйста!
Я прошел в обитую кабину, в которой пахло валерьянкой. Послышался голос нашей телефонистки из агентства:
— Минуточку, господин Голланд, соединяю вас с господином Калмаром.
Сразу за этим раздался его голос:
— Пауль?
— Да, что случилось?
— Хорошо, что ты уже в отеле. Я думал, ты прибудешь вечерним рейсом. У нас для тебя новость.
Я приоткрыл дверь кабины, запах валерьянки почти задушил меня.
— Тебе знаком некий Эмилио Тренти?
Я прислонился к обитой стенке и с силой рванул воротник:
— И что он?
— Он звонил сюда. Два часа назад. Он сказал, что завтра непременно должен встретиться с тобой.
Я молчал. Мне сдавило горло, я боялся, что, если заговорю, мне не хватит воздуха. Сибилла, подумал я. О Сибилла!
— Он сказал, что мы обязательно должны найти тебя и сообщить, что завтра в четыре вечера ты должен быть у него.
— Где?
— В Зальцбурге.
— Где?!
— В Зальцбурге. Это город в Австрии. По адресу…
— Подожди минутку!
Дрожащими пальцами я взял лежащий передо мной карандаш и стал писать адрес, который диктовал Калмар:
— Зальцбург-Парш, Акациеналле, три. Записал?
— Да.
— Он сказал, что Парш — это пригород Зальцбурга.
— Телефон?
— Там нет телефона. Он сказал, что приезжать туда раньше нет смысла, он будет там только завтра в это время. Надеюсь, ты понимаешь, о чем речь?
— Не слишком. А он объяснил, по какому поводу?
— Да, Пауль.
Ну почему здесь так пахло валерьянкой?! Как эта валерьянка попала в кабину? Мерзкий запах!