Вином кокетливым распахивая грудья начинал Весну. Была опасна поступь.Заметней тень и говорливей роспись,когда явился долгожданный призраки Сон застыл, тяжел, гремуч, как ртуть…
Петр Чейгин. «Природное явление Любовь…» / «Сольфеджио» [39] ;
Яблоку некуда падать,яблоко стоя заснуло,в яблоке том червячок,в белой пушистой пижамке,
в яблоке домик прекрасный,солнышко алое светит,некуда, некуда падать,стоя заснуло, устало.
Давид Паташинский. «Яблоку некуда падать…» [40] ;
Тихий из стены выходит Эдип,с озарённой арены он смотрит ввысь,как плывёт по небу вещунья-сфинкс,смертный пот его еще не прошиб.
Будущий из стены выходит царь,чище плоти яблока его мозг,как зерно проросший, ещё не промозглмир, – перстами его нашарь.
Владимир Гандельсман. «Тихий из стены выходит Эдип…» [41].
У Петра Чейгина потенциальная адъективность формы прошедшего времени застыл проявляется и активизируется в перечислительном ряду с полноценными прилагательными. Подобие поддерживается и совпадением конечного согласного звука в словах застыл и тяжел, у Давида Паташинского форма устало проявляет себя как возможное наречие образа действия в параллелизме с деепричастием стоя.
В тексте Владимира Гандельсмана адъективность формы промозгл поддерживается употребительным полным прилагательным промозглый, а от глагола промозгнуть в норме образуются малоупотребительные формы промозг и промозгнул. Суффикс бывшего перфективного причастия -л после согласных, например в таких словах, как мог, промок, пёк, свойствен древнерусскому языку (моглъ, промоклъ, пеклъ).
Поскольку глаголы прошедшего времени могут довольно легко становиться прилагательными, а прилагательные существительными, возможна и непосредственная субстантивация глаголов, как, например, у Сергея Петрова, Иосифа Бродского, Александра Левина[42]:
Не я, не ты, не он, а просто было,как вдоль судьбы шагающее быдло.Хоть бы брылы развесившее рыло!Нет, просто было, и оно обрыдло.Давно уже ушли до ветру жданки,все данные собрали да и в печь!И Было вонькое хоронят по гражданке,И Былу не дадут подонки в землю лечь. И поют подонки, голосочки тонки, Семки, Тоньки, Фомки, милые потомки: Ходи изба, ходи печь! Былу нету места лечь. (А следовательно, требуется сжечь, и вместе с рукописями!)В гробу везут чудовищное Было,помнившееся над единым и одним.И чья-то речь стучит-бубнит над ним,как будто сей звонарь колотит в било.
Сергей Петров. «Надгробное самословие. Фуга» [43] ;
«И он ему сказал»<…>«Один сказал другой сказал струит»<…>«И он сказал». «Но раз сказал – предмет,то так же относиться должно к он’у».<…>«Где? В он-ему-сказал’е или в он’е».<…>«Лишь в промежутках он-ему-сказал’а».<…>сказал’ом, наподобие инцеста».<…>И Он Сказал носился между туч<…>«О как из существительных глаголет!»
Иосиф Бродский «Горбунов и Горчаков» [44] ;
Больше жизни и ярче брызниполюбил твоих серых глазутолил твоих тёплых устутонул лебединого телащекотал непослушных ресницпробежал незаметных часовшелестел заоконной листвы
тише мыши и выше крышиулетел моей головы
Александр Левин. «Больше жизни и ярче брызни…» [45].
В следующем тексте слово было может быть понято и как глагол, и как краткое прилагательное, и как существительное:
вернутьсяДругие примеры, в частности, из поэзии Иосифа Бродского, Анатолия Наймана, Виктора Кривулина см: Зубова 2000: 251–253.