Нам остается еще указать в биографии Евсевия некоторые черты, которые должны дать понятие о средствах его образования, при которых сложилась его широкая ученость. Учителем Евсевия можно считать Дорофея, антиохийского пресвитера, известного представителя антиохийской школы, впоследствии игравшей такую значительную роль в догматических спорах арианских, несторианских, монофизитских. О Дорофее Евсевий делает очень лестный отзыв; называет его «ученейшим в свое время человеком»; он был по Евсевию, «ревностным любителем богословских знаний, хорошо изучил еврейский язык, так что легко читал еврейские книги, был знаком со свободными (или светскими) науками и не лишен эллинского образования». Следовательно, заметим, этот Дорофей был представителем как духовного, так и светского образования[4]. Другим влиятельным на образование Евсевия лицом был пресвитер Кесарийской церкви Памфил. Памфил известен тем, что он употребил много неослабной энергии и материальных средств на устроение церковной библиотеки в Кесарии, библиотеки столь богатой, что блаж. Иероним готов сравнивать Памфила с Димитрием Фалерейским и Пизистратом. Библиотека эта имела ту особенность, что в ней одно из видных мест было отведено многочисленным сочинениям знаменитого Оригена. Сам Евсевий принимал весьма живое участие в благоустройстве этой библиотеки: он составил каталог библиотеки, помогавший каждому занимающемуся в ней пользоваться ее богатствами, не упуская из внимания ничего нужного[5]. С Памфилом пресвитером Евсевий состоял в самых дружественных отношениях. Дружба эта была такая тесная, искренняя, что новейшим писателям она напоминает известную образцовую дружбу Давида с Ионафаном[6]. Выражением этой дружбы служило со стороны Евсевия как то, что он впоследствии всегда вспоминал о Памфиле с глубочайшим чувством уважения, так и то, что в память о своем друге он присоединил к своему имени имя этого лица и стал известен в истории с наименованием Евсевия-Памфила (Εὐσέβιος ὁ Παμφίλου)[7]. Влияние Памфила, любителя и ценителя христианского просвещения и влияние самой библиотеки Кесарийской, без сомнения, имели важное значение в деле научного образования Евсевия. Что дружба Евсевия с Памфилом, главным образом, держалась на их одинаковой любви к научному христианскому просвещению, это видно не только из их совокупных попечений о благоустройстве Кесарийской библиотеки, но еще и из того факта, что и заключенные в темницу, во время гонения, Евсевий и Памфил проводят скучное время темничного заключения во взаимном изучении многочисленных сочинений Оригена[8]. При таком-то руководстве и средствах Евсевий получает то образование, которое дало ему возможность стать знаменитейшим церковным историком. Относительно научного образования Евсевия у древних писателей мы находим самые похвальные отзывы. Блаж. Иероним пишет: «Евсевий прекрасно составил церковную историю», и в чувстве удивления спрашивает: «кого можно найти умнее, ученее, красноречивее Евсевия?»[9] Церковный историк Созомен со своей стороны замечает о Евсевии: это — «человек многоученейший, знаток божественных писаний, равно как греческих поэтов и историков» (Созом. I, 1). Слава за Евсевием, как мужем ученейшим, остается и до нашего времени. Позволим себе привести хотя бы немногие отзывы новейших ученых об этом историке. Виктор Эли, написавший специальную монографию об Евсевии, как историке, отзывается о нем с таким же пафосом, как Иероним. Он спрашивает: «осуществляет ли Евсевий тот идеал, к какому должен стремиться историк? Достаточно-ли он учен? Пишет ли он на основании документов, черпаемых из источников?» и отвечает: «все судьи Евсевия, все други и недруги его сходятся в похвалах его труду («Церковной Истории»), этому труду удивительному и почти превышающему силы человека, его эрудиции безмерной и его таланту»[10]. Известный знаток Византийской историографии Гельцер, чересчур скупой на похвалы древним историкам, изменяет себе, когда ему приходится говорить об Евсевии. О нем он пишет: «с полнейшим правом Евсевий Памфил стяжал себе великое имя в истории христианской историографии. Это — церковный учитель (Kirchenvater) богатый эрудицией и многосторонне ученый»[11]. Знаменитый историк Ранке высокого мнения об исторических трудах Евсевия. Он считает его «Церковную Историю» образцовою и для нашего времени и хвалит его прагматизм, при помощи которого он устанавливает неразрывную связь между давно прошедшим и настоящим[12].
4
Говорим: Дорофея
5
Евсевия. История, VI, 32. Иеронима. Письмо к Марцелле: Творен. Иеронима, т. I, стр. 176. Русск. пер.
8
Здесь они составили сочинения в защиту Оригена от обвинений в неправославии. Photii, Bibliotheca, cod. 118 (Migne, Patr. Gr. ser., tom. 103, p. 396). В том же роде свидетельства Иеронима и Руфина (Иеронима, книга о знаменитых мужах, гл. 75. 81. Его же — Апологие против Руфина, кн. I, гл. 8).
10
Hely, р. 85. О достоинствах и недостатках сочинения Эли нами дан отчин в статье: «Евсевий под пером французского писателя» (Чтен. в Общ. Любит. дух. Просвещ., 1881, отдел II, стр. 18–35).
11
Gelzer. Julius Africanus und die Bysantin. Chronographie. Theil II, Abtheil. I, s. 23. Leipz. 1885.