Таким образом открывается, что хотя история Феодорита доведена лишь до 428 года, она однако ж написана в середине или даже конце сороковых годов, значит позже, чем когда писали Сократ и Созомен свои церковно-исторические труды.
Возникает вопрос, в каком отношении история Феодорита, как позднейшая по происхождению, стоит к трудам Сократа и Созомена? Вопрос этот до последнего времени оставался в науке в неопределенном положении и только в настоящее время он получил более твердую постановку. Знаменитый французский ученый Валуа, живший в XVII веке высказал мысль, что Феодорит писал после Сократа и Созомена, знаком был с их трудами и не мог оставаться вне влияния их[213]. Но взгляд этот не удержался в науке. В начале нынешнего столетия ученые снова возвращаются к тому решению вопроса, какое дано известным критиком Барониевых аннал — Антоном Пажи и какое заключалось в предположении, что Сократ, Созомен и Феодорит писали независимо друг от друга. С большею настойчивостью раскрывал это предположение Гольцгаузен[214]. В таком колеблющемся положении оставался вопрос до времени последних двух десятилетий. По мере того, как ученые углублялись в исследование вопроса об источниках древней церковной истории, необходимо встречались с частным вопросом: в каком отношении стоит Феодорит к Сократу и Созомену. Но на первых порах ученые принуждены были отвечать уклончиво на вопрос; потому что мало было охоты углубляться в исследование такой стороны в науке, которая обещала мало положительных результатов. Гюльденпеннинг, встретившись с вопросом при изучении царствования Феодосия Великого, счел себя вправе заметить только: «что Феодорит пользовался Сократом и Созоменом представить убедительные доказательства на это трудно»[215]. Почти в таких же словах выражается и Адольф Гарнак, когда ему необходимо было сказать что-либо определенное об отношении Феодорита к Сократу и Созомену. «Об отношении Феодорита к его предшественникам нет еще исследований, поэтому и я воздерживаюсь от собственного суждения»[216]. Конец неопределенному положению вопроса положил не раз нами цитированный немецкий ученый Иееп. В своем исследовании об источниках, какими пользовались древне-греческие историки, он прямо утверждает[217] о зависимости Феодорита как от Сократа, так и от Созомена; он с решительностью высказывает мысль, что многочисленные документы, представляющиеся общими у Феодорита с Сократом, заняты Феодоритом у Сократа. В прошлом, 1889 году, Гюльденпеннинг обстоятельнее занялся тем же вопросом и подтвердил новыми данными воззрение Иеепа[218]. Таким образом старинное мнение Валуа восторжествовало.
214
Commentatio de fontibus et cet. p. 33–34. К мнению Гольцгаузена (и Баура) присоединяется и автор сочинения «о блаж. Феодорите» г. Н. Глубоковский, но так как второй том, где у него идет об этом речь, не вышел в свет, то хотя мы и знакомы с аргументацией автора, но входить в разбор ее не будем: случай к этому должен еще представиться нам.