Он присаживается.
— Мнения разделились… научные, если отставить в сторону тех, кто полагает, будто бы сама по себе революция — результат работы иностранных разведок. В частности английской и немецкой… вы не возражаете, если я пиджак сниму. Жарковато тут…
— Нисколько.
Мне тоже было жарко. Правда, потом жар сменялся холодом, а тот снова жаром. В общем, организм штормило, но к чему пугать славного человека.
— Так вот, лично моё мнение, что война была тем самым костром, который и разогрел котёл империи… образно выражаясь, так…
— Что рвануло.
— Именно, Савелий Иванович. Именно… та война, ныне почти забытая, не только забрала миллионы жизней. Она уничтожила четыре великие империи[18]. И первой среди них стала Российская, где революция завершилась продолжительной и кровавой гражданской войной. И принесла не столько свободу народам, сколько новые потрясения и беды. Хотя…
Он замолчал.
— А если бы её не было, Павел Вячеславович? Революции?
— Я историк, а не фантаст.
— Но всё-таки? Разве вас никогда не тянуло поразмышлять? Просто поразмышлять. Вслух?
— Что ж, — он позволил себе снисходительную улыбку. Так взрослые улыбаются, отвечая на глупые, как им кажется, детские вопросы. И ладно. Я вполне могу позволить себе побыть ребенком. — Давайте и вправду пофантазируем…
Умирающим отказывать не принято.
Тем паче, когда этот умирающий готов заплатить за совместную фантазию. Твою мать, до чего же пошло…
— На самом деле из всех воюющих сторон Россия находилась в наиболее выгодном положении. И если в начале войны у неё имелись определённые проблемы… скажем так, никто вообще не думал, что может случиться столь глобальная война, которая ко всему растянется на годы. И что сражения будут происходить не только на земле и в воде, но и в воздухе. Нет, близость войны ощущалась. Имелись предпосылки и умные люди отмечали их. И агрессивность канцлера Германии. И настроения Австро-Венгрии, но все полагали, что война, если и случится, то быстрая, которая займет месяц-другой от силы. Ведь начался двадцатый век, эпоха гуманизма… [19].
Это они конкретно поспешили.
С гуманизмом.
— Да, сейчас это кажется смешным, — моё сомнение профессор заметил. — И даже в чём-то наивным. Наука сделала рывок. Надо учесть, что до того мир существовал довольно неспешно… да, где-то там ходили корабли, осваивались территории, но вы представьте, сколько требовалось времени, чтобы добраться из того же Петербурга в Москву? Не на поезде, а санным путём или по дорогам? Так и везде — мир существовал со скоростью конной повозки. А потом появилась железная дорога. Следом — автомобили и дирижабли. А там уж и самолёты. И главное, эта техника всё совершенствовалась. Газеты писали то об одном, то о другом открытии. Заводы наполнялись станками, которые увеличивали производство не на десять-двадцать процентов, а в десять-двадцать раз. Если вы понимаете.
Понимаю.
С производством как раз и понимаю.
— Казалось, что ещё немного и человек шагнёт к звездам. А ещё достигнет глубин океана и всего там прочего… а тут война. Тоже новая. И железные дороги везут уже не путешественников, а сотни и сотни людей, которые сходятся друг с другом. И тоже не в штыковом бою. Пулеметы, первые танки… ядовитые газы.
И прочее дерьмо, которым изобретательное человечество готово поделиться с ближним своим.
А тени?
Может, война была и тени — это её последствия? Хотя нет, тени появились много раньше.
— Но возвращаясь к вашему вопросу… так вот, Российская Империя к началу войны находилась на подъеме. Стабильный рост экономики. Внешней и внутренней торговли. Населения… в общем, мы можем коснуться подробнее…
— Нет. Я понял. Было хорошо, но война…
— В том и дело, что война, конечно, сказалась. Но вместе с тем она и стимулировала развитие ряда отраслей. Когда стало понятно, что фронт захлёбывается из-за дефицита боеприпасов, в авральном режиме…
Как всегда у нас, в авральном и через жопу.
— … были возведены заводы. И налажен выпуск. И более того, уже через пару лет все нужды фронта были закрыты. Вдумайтесь. Производство взрывчатых веществ увеличилось в тридцать три раза! Со ста тонн до трёх тысяч трёхсот в месяц[20]. В двадцать раз увеличилось количество тяжёлой техники в армии. Да и в остальных военных сферах был, можно сказать, относительный порядок. Конечно, фронт тянул и деньги, и силы, и людей, но Российская империя была далека от краха. Да, на экономике не могло не сказаться произошедшее, однако даже если брать просто цифры, то, допустим, в России было мобилизовано около семи процентов населения, тогда как во Франции — свыше двадцати, в Германии — около шестнадцати.
18
Речь идёт об Османской, Германской, Астро-Венгерской и Российской. И до начала первой мировой Османскую империю раздирали внутренние противоречия. Поражения на фронте усугубили их. Начались многочисленные восстания, а после оккупации Стамбула английскими и французскими войсками в ноябре 1918 года правительство Османской империи окончательно рухнуло, а на её обломках появились Турецкая республика, которой начал заправлять Мустафа Кемаль Ататюрк. В результате распада Австро-Венгрии независимость получила Австрия, образовалась Чехословакия, вслед за ней Государство Словенцев, Хорватов и Сербов. Независимость провозгласила Западно-Украинская народная республика, В Кракове было объявлено о воссоздании Польши. Также возникли Тарнобжегская республика, Гуцульская республика, Русская Народная Республика Лемков, Республика Команча, Республика Прекмурье, Венгерская Советская Республика, Словацкая Советская Республика, Республика Банат, Республика Фиуме…
Империя Габсбургов потерпела крах. Германию уничтожило поражение, в результате которого она потеряла все внешние колонии и часть земель в Европе. А 9 ноября 1918 года началась Ноябрьская революция, в результате которой монархия была свергнута. А про Россию и так всё ясно.
19
На самом деле очень распространённое мнение. В конце 19 и начале 20 мнения у человечества складывается впечатление, что они живут в эпоху великой науки. И значит вот-вот все известные болезни будут побеждены, уничтожены голод и нищета, и все вокруг заживут в мире и согласии.
20
К весне 1916 г. «снарядный голод» был в целом преодолен. Если за первые пять месяцев 1915 года армия тратила по 311 тыс. снарядов, а за тот же период 1916 года по 2 229 тыс., то при учете значительного расхода снарядов в осенне-летних боях, русская полевая артиллерия все же смогла вступить в 1917 год с запасом в 3 тыс. снарядов на трехдюймовое полевое. Запас снарядов к концу 1916 года составил 16,3 млн., а производство — до 3,5 млн. в месяц. Этого с лихвой хватило, чтобы покрыть нужды армии.