Слово «кутинава» на осакском диалекте означает «змея». Мощенная старым камнем дорожка, ведущая на холм Кутинава, и впрямь извивается среди деревьев подобно змее. Если скажешь: «Холм змеи», то выйдет как-то невыразительно, а вот название Кутинава и нужную атмосферу передает, и звучит интересно, а потому, когда думаешь о холмах Осаки, именно этот первым приходит в голову. Однако в свои подростковые годы я не придавал особого значения слову «кутинава» — мои неясные мысли юности были обращены к вершине, которая назвалась Юхигаока — «холм заходящего солнца». Наверное, слово «юхигаока» возникло еще в стародавние времена. Вероятно, когда в прошлом люди глядели с этой возвышенности на запад, им открывался прекрасный вид на то, как солнце заходит в залив Нанива. Если я не ошибаюсь, Фудзивара-но Иэтака[32] сложил об этом стих:
Думаю, возвышенности было суждено получить название Юхигаока — «холм заходящего солнца».
Однако вернемся к моим детским годам. Тогда я не интересовался этими преданиями прошлого, и мои юношеские чувства втайне будоражило то, что на полпути к вершине холма Кутинава находилась женская школа «Юхигаока». До сих пор с ностальгией вспоминаю, как по вечерам, стоя на вершине, я ни с того ни с сего замирал, наблюдая, как мне навстречу по холму поднимаются ученицы в школьной форме. Я неожиданно краснел — мое лицо вспыхивало, будто впитывая лучи заходящего солнца.
Тогда я учился в средней школе, расположенной неподалеку от святилища Кодзу, а после выпускного поступил в старшую школу в Киото, и моя юность прошла в квартале Есида. Для старшеклассника, редко приезжающего домой, даже вечерние ярмарки в Комагаикэ и Эноки, которые нравились мне в детстве, стали всего лишь дешевым зрелищем — будто стертые старые сёдзи[34]. В последующие школьные годы я потерял родителей и в итоге решил законсервировать пустеющий дом и почти перестал появляться в квартале Уэмати. Поскольку я был холостым, то скоро привык к полной переездов жизни скитальца и мысли о родном местечке покинули меня. Позднее я описал этот квартал в нескольких своих произведениях, однако эти истории полны выдумки — не могу сказать, что изобразил то, каким Уэмати был в реальности. Хоть я писал об этом квартале, но, честно говоря, даже и не думал действительно посетить его. Вот до чего ленивым я был.
Тем не менее ранней весной прошлого года мне пришлось отправиться по делам в районную администрацию по месту прописки. Путь в учреждение лежал через этот квартал. Впервые за десять лет мне выдался случай посетить родные места, поэтому я немного поддался эмоциям. Как бы между делом я задумался, по какой бы дороге подняться к кварталу, но ноги сами понесли меня по холму Кутинава. По-видимому, школа «Юхигаока» куда-то переехала — сейчас на здании красовалась вывеска «Частная школа для мальчиков».
Лишь однажды во время учебы в средней школе я побывал за этими воротами, которые обычно были для меня закрыты. Тогда в женской школе «Юхигаока» начал работать баскетбольный клуб, и лучших игроков нашей школы попросили провести показательную тренировку. Одно из простых событий беззаботной юности, которые часто бывали в те годы. Команда моей школы тогда занимала хорошую позицию в рейтинге по баскетболу, такую же, как средняя школа «Вакаяма» по части бейсбола. Я был в команде всего четвертый день, но, несмотря на это, без всякого стеснения проследовал за сильными игроками через ворота школы «Юхигаока». По случайному совпадению среди учениц, которых мы тренировали, была очень красивая девочка по имени Мидзухара — я ее знал, хотя мы и не были знакомы. Меня переполнило волнение. Не знаю, что Мидзухара подумала, видя, как я неловко подаю мяч, — назвался экспертом, а сам играю хуже, чем девочки, которых должен учить. После этого я бросил баскетбол и больше ни разу не проходил через ворота этой школы.
Предаваясь воспоминаниям, я поднялся по склону. На вершине холма располагался переулок. Если пересечь его и повернуть на юг, то можно дойти до храма Ситэннодзи, а оглянешься на север — увидишь святилище Икутама. На этой дороге, связывающей синтоистское святилище и буддийский храм, воздух, как запахом плесени, пропитан духом традиций, и даже простая вывеска, висящая перед лавкой ремесленника, вырезающего буддийские статуи, на которой высечено одно лишь «Мастер», казалась как нельзя лучше подходящей этому месту из-за своей старости. Я убедился, что квартал удивительно мало изменился за десять лет моего отсутствия. Повернув на север и направившись к переулку Гатаро Екомати, я с радостью отметил, что встретившиеся мне по пути храмы, дома и деревья находились на своих прежних местах, а облик квартала ничуть не изменился. Однако дома́ стали как будто ниже, и появилось ощущение, что я иду по странному, вымышленному району. Должно быть, дело в том, что я уже не такой маленький, каким был прежде.
32
Знаменитый придворный поэт Фудзивара-но Иэтака (1158–1237) в конце жизни ушел в монахи и переехал в Осаку. В районе Юхигаока находится камень, который, по преданию, отмечает место его погребения.
34
Сёдзи — раздвижные створки, которые оклеиваются рисовой бумагой и выполняют роль окна или двери.