«Однако наиболее возвышенный вид самадхи — сахаджа самадхи, когда вы достигаете изначального состояния, или, скорее, отправной точки себя — изначальной, так как в-рождённой (присущей, сахаджа), или, лучше сказать, „нерождённой", ибо существует ли начало у истинного бытия? Здесь вы выходите за пределы как энстаза, так и экстаза. Различия где бы то ни было перестают восприниматься. Джняни живёт в мире подобно остальным; он есть, пьёт, спит и ходит, как и любой другой человек. Однако в то время как большинство людей видят прежде всего различия, джняни видит все предметы в единстве. Обретя своё истинное Я, он видит его и себя во всём. Эго, которое прежде стояло между „ним“, „ним самим" и другими людьми, а на самом деле между его восприятием себя и его истинным бытием, исчезло. Ничто больше не препятствует восприятию реальности как она есть».
«Принеси мне фигу, Шветакету».
«Вот она, Свами».
«Разломи напополам: что ты видишь?»
«Семена, Свами».
«Разломи одно из семян: что ты видишь?»
«Совсем ничего, Свами».
«Итак, сын мой, из того, чего ты не можешь увидеть, вырастает великое дерево. Точно так же и Непостижимое, будучи жизнью всего сущего, есть истинное Я, Реальность. Ты сам есть То, тат твам аси, Шветакету».
«Положи эту соль в кувшин с водой».
«Готово, Свами».
«Теперь верни мне соль».
«Это невозможно, Свами, соль растворилась».
«Выпей воды: каков её вкус?»
«Она солёная, Свами».
«Зачерпни немного посредине и немного снизу— каков её вкус?»
«Она по-прежнему солёная, Свами».
«Видишь, дитя, ты не можешь найти соль в воде, и всё-таки она в ней есть. Так же и Непостижимое, будучи жизнью всего сущего, есть истинное Я, Реальность. Ты сам есть То, Шветакету»
«Яджнявалкья сказал: „Знатоки Брахмана называют Его неуничтожимым, неизменным, а-кшара… Он есть незримый Наблюдатель, неслышимый Слушатель, немыслимый Мыслитель. Ничто, кроме Него, не видит, не слышит, не понимает. Кто может размышлять о единственном Мыслителе? И кто может видеть единственного Зрителя?.. Лишь Он дышит в твоём дыхании; именно Он — твоё Я и Я всех вещей“»
Тот, кто видит все вещи в себе
И обрёл себя во всех вещах,
Кого может он ненавидеть?
Того, кто обнаружил единство,
Как могут затронуть печаль и иллюзия?
Он движется и не движется;
Он близок и далёк,
Внутри всего,
За пределами всего.
Сама мысль не может догнать его
И ни один из дэвов;
Не двигаясь, он опережает всех.
И мудрость, и невежество он оставил позади,
Пройдя через смерть,
Он достиг бессмертия.
Учительница математики, речь о которой шла выше, вернулась одним воскресным днём. Она призналась гуру, что её смущают пространственные символы, им используемые.
«Все они, — ответил он, — лишь картинки, от которых мы можем получить лишь временную помощь, они суть указатели или знаки. Они не обладают никакой ценностью. Когда ребёнок просит вас показать ему луну, вы указываете на неё с помощью пальца или палки. Однако это не есть истинное место. Точно так же и акаша, пространство в вашем сердце, есть бесконечное пространство, которое невозможно ограничить или каким-то образом локализовать. Точно так же в сфере слышимого вы можете начать со звуков или слов, произносимых и слышимых, затем вы придёте к ОМ, лежащему в основе всех звуков, далее перейдёте от слышимого ОМ к тому ОМ, которое ни одно ухо, даже самого духовного человека, уловить не может. Очень важно иметь точку отсчёта, которую ум может использовать в качестве основы для своего внутреннего поиска, трамплин, с которого можно отправиться в путешествие за пределы поверхностного я. Кроме того, эта точка поможет уму освободиться от блуждающих мыслей. Дыхание, звук, точка, ощущение Я (настолько чистое, насколько это возможно) — всё это вспомогательные инструменты, но они носят временный характер и направлены на обретение видения бытия.
99
См. прим. 73. Стихи из
100
См. прим. 73. Стихи из
101
Здесь Свами Абхишиктананда намеренно меняет местами стихи из