Хотелось бы со всем уважением к новым правителям пожелать, чтобы они помнили о затраченных повелителем Ниппо и повелителем Тайсэйином трудах и по крайней мере с должным вниманием обращались к писаниям своих предшественников. Окружение новых правителей с самого их рождения заискивает перед ними, всячески оберегает от забот, поэтому они не ведают трудностей, не знают традиций и истории клана и делают все, что им заблагорассудится, мало заботясь об ответственности, лежащей на их плечах. В последние годы появилось много разных новшеств, и дела в клане пошли под гору.
В такие времена разные ловкачи, которые на самом деле ничего не знают, хвастаются друг перед другом своей мудростью и озабочены только тем, как бы придумать что-нибудь новенькое, редкостное, чтобы понравиться правителю, совать нос во все дела и творить, что им заблагорассудится. Вот некоторые результаты их деятельности: возник раздор между тремя семейными ветвями клана Набэсима; учреждение системы тякудза[10]; прием на службу людей из других кланов; назначение самураев из резерва на командные должности в войске; частые перестановки в боевых единицах; смена резиденций; приравнивание высших вассалов к статусу родственников правителя; ликвидация восточной резиденции Коёкэн; введение системы ранжирования лиц, допускаемых к аудиенции у правителя; постройка новой резиденции Ниси-ясики; переформирование частей легкой пехоты; раздача вассалам вещей, принадлежавших прежнему правителю; разрушение старой западной резиденции и так далее. Стиль решения подобных вопросов меняется каждый раз со сменой правителя, и, если он поддается соблазну устроить что-то новое, возникают проблемы.
Как бы то ни было, установления, введенные нашими предками, оказались прочными и воздвигнутый на них фундамент остался неколебимым. При всем сомнительном итоге нововведений верхи и низы, объединившись и следуя учению повелителя Ниппо и повелителя Тайсэйина, способны обеспечить спокойствие людей и эффективное правление.
Среди нескольких поколений наших правителей не было ни одного недостойного или неразумного человека. Они никогда не опускались по влиятельности на второе или третье место в ряду даймё. Мы представляем собой исключительный клан, и в этом тоже проявляется воля провидения, которое покровительствует нам благодаря вере наших глубоко почитаемых предков. Наши правители никогда не ссылали своих подданных, даже самураев, ставших ронинами[11], в другие провинции и не принимали на службу выходцев из других кланов. Равно не изгонялись и потомки тех, кому в свое время было приказано совершить сэппуку.
Появление на свет в нашем клане, где между господином и слугой существует глубокая связь, — это невыразимое словами благословение, которое передается из поколения в поколение не только тем, кто находится на службе у повелителя, но и крестьянам, и горожанам. Те, кто становятся вассалами правителя нашего клана, должны быть полны решимости рассчитаться за этот щедрый дар бескорыстной и безупречной службой. Даже если кто-то из них станет ронином или получит приказ совершить сэппуку, он, как служилый человек, должен воспринимать это как должное.
Даже оказавшись глубоко в горах, даже под землей, где угодно, следует испытывать неиссякаемое желание служить клану, его процветанию. Вот к чему в первую очередь должен быть готов самурай клана Набэсима, в этом высший смысл его существования.
Возможно, мне не подобает так говорить, но я никогда не мечтал о том, чтобы достичь нирваны и состояния Будды. Я лишь желал бы возродиться семь раз как самурай клана Набэсима и всецело посвятить себя сохранению спокойствия в наших землях. Для этого не нужны особая энергия и ум. Достаточно силы духа, чтобы заявить о своей готовности нести на своих плечах бремя ответственности за весь клан. Если я такой же человек, как все, почему я должен кому-то уступать в служении своему господину? Учение, каково бы оно ни было, не принесет пользы, если человек не чувствует великой уверенности в себе. Каждый самурай должен верить, что ему по силам вынести груз ответственности за свой клан. Порыв — он как вода в чайнике: быстро нагревается, но столь же быстро остывает. Однако есть способы не дать вере остыть. Для этого я следую четырем заповедям:
10
11