Посыльный. В гардеробе.
Директор. Немедленно идите за ним. Через минуту начинаем.
Посыльный. Слушаюсь, господин директор.
Директор (продолжает свою речь). Как нам хорошо, когда мы свободны и спонтанны. Выделяемые нами знаки свидетельствуют о нашей спонтанности. Например, вот тот господин во втором ряду… (Аплодисменты.) Это не господин? В таком случае, это кто-то другой, но не беда, какая разница? Самое важное, никаких духов, мыла, одеколона или другого обмана. Никакой искусственности и недосказанности. Догола, господа, догола — и не надо бояться катара, у нас самые современные приборы, поэтому мы смело можем вернуться к природе. Раскрыться, обнажиться и демонстрировать. Как вон тот господин в шестом ряду… (Аплодисменты.) Или вот та госпожа в четвертом ряду… (Шум признания, аплодисменты.) Пожалуйста, господа, прошу вас не вставать с мест, каждый хочет увидеть, и каждый увидит. Пожалуйста, господа, пожалуйста, не прикасайтесь, это вызывает замешательство. Господа, прикоснуться можно будет в перерыве. Да, пожалуйста, мы взаимно участвуем в своих жизнях не только запахом. Мы вместе друг с другом своими помыслами. Вы слышите, господа, эти спонтанные, главные и бескомпромиссные звуки? Не сдерживайтесь, а наоборот, стимулируйте. Воздержание — орудие несчастья. Не сдерживайтесь, да не сдерживаемы будете (аплодисменты. Директор обращается к Посыльному, стоящему поодаль). Ну что? Где он? Вы ходили за ним?
Посыльный. Ходил, но дверь заперта…
Директор. Стучали?
Посыльный. Стучал, но он не отвечает.
Директор. Звали?
Посыльный. Звал, но он не отзывается.
Директор. Может быть, он уже вышел?
Посыльный. Это невозможно. Ключ с той стороны.
Директор. Взламывайте дверь!
Посыльный. Слушаюсь, господин директор.
Директор (продолжая свою речь). Господа, через минуту мы примем участие в акте очищения от культуры и освобождения от цивилизации. В таком случае, вы можете спросить, почему мы опять собрались здесь, в этом храме культуры, в этой святая святых искусства, в этом мавзолее традиций. Ответ содержится в вопросе. Это здание было нашей тюрьмой, поэтому здесь мы и провозгласим нашу свободу. Здесь совершали мы священный обряд извращения нашего искусства, поэтому здесь отыщем мы истинность наших инстинктов. Здесь возвеличивали мы искусственность, поэтому здесь познаем мы и естественность. Здесь создавали мы иллюзию, поэтому здесь найдем и реальность (аплодисменты). Мы слушали здесь музыку, а отныне будем резать скот. Музыка — это элиминация, дифференциация и гармония, а следовательно, ложь и рабство. Нож в сердце — это просто нож в сердце. Если идеалом живописи и скульптуры является единство динамики творения с сотворенным предметом, то ни одна картина и ни одна скульптура не могут сравниться с ножом в сердце, олицетворяющим единство акта и предмета par exellence[5]. Если идеалом литературы является выражение полной правды, то какая литература может сравниться с ножом, всаженным в сердце? Если идеалом театра является непосредственное действие, а не представление и имитация, то нож в сердце является идеальным театром. Короче говоря, вместо движений сложных, внешних и неэффективных придет движение простое, буквальное и эффективное (аплодисменты). Господа, культура разделила людей на артистов и публику, исполнителей и потребителей, жрецов и верующих. Посвященных в тайну и тех, кого держат вдали от тайны. Теперь ничего подобного не будет, теперь наступает настоящее участие всех во всем, полное братство. Некогда здесь выступал перед вами виртуоз-профессионал, но вы не могли повторить ни одной ноты, даже если бы вам дали в руки скрипку. Сейчас перед вами выступит живодер. Но явится ли это демонстрацией виртуоза, привилегией посвященного? Отнюдь. Ведь убить может каждый, каждый это сумеет. Здесь нет никаких непреодолимых барьеров, поскольку каждый может участвовать в умерщвлении либо в роли скотобоя, либо в качестве вола. Роли взаимозаменяемые, и никто никому не может завидовать. В этом нет никакой исключительности, умерщвление — это искусство для всех, искусство для масс. Умерщвлять может каждый, всегда и везде. Умерщвлять может кто угодно, чем угодно, где угодно и кого угодно (аплодисменты). Итак, господа, мы начинаем (пауза). Минуточку… Что, еще нет?.. Простите, меня вызывают за кулисы. Очевидно, небольшая задержка по техническим причинам (пауза). Господа, по причинам от нас не зависящим, представление отменяется (свистки и протесты). Господа, по уважительной причине наш исполнитель выступить не может! (Громкие свистки и протесты.) Господа, мы действительно ничего не можем поделать! (Толпа дико протестует.) …А впрочем, почему бы и нет? Вы правы, мы продолжаем! Мы будем продолжать! Так точно, мы хотим продолжать, должны продолжать! Господа, представление продолжается! Итак, кто хочет заменить исполнителя? Желающие есть?