— Значит, проси других.
— Кого? Родственников я даже в моём состоянии есть не стану, — она снова захихикала. Я бы предпочёл, чтобы она брала пример с меня — выполняла бы порученное задание бесстрастно и аккуратно. — Так что, [одноклассник, узнавший мой секрет], мне больше не на кого рассчитывать!
— А твои выкладки не учитывают, что моя поджелудочная нужна мне самому?
— Ты всё равно не знаешь, зачем она!
— Знаю.
Знаю. Об этом органе с непривычным названием я уже читал. Разумеется, из-за Сакуры.
Звук дыхания и шаги за спиной сообщили, что она подошла ко мне и ей весело. По-прежнему стоя лицом к полкам, я мельком на неё глянул. Увидел улыбающуюся девушку с лицом, залитым потом, — и не подумаешь, что она при смерти.
Эпоха глобального потепления, на дворе июль, а в хранилище не работает кондиционер. Я тоже вспотел.
— Неужели изучил тему?
Её голос заметно оживился, и мне поневоле пришлось ответить:
— Поджелудочная железа регулирует пищеварение и производство энергии. К примеру, она вырабатывает инсулин, преобразующий сахар в энергию. Без этого органа человек лишается энергии и умирает. Так что извини, но я не смогу угостить тебя своей поджелудочной.
Отчитавшись на одном дыхании, я вернулся к своим делам, а Сакура громко захохотала. Я ощутил некоторый прилив гордости, сочтя, что она оценила мою шутку, но, похоже, поторопился.
— Надо же, [одноклассник, узнавший мой секрет], ты тоже мной заинтересовался!
— Так меня всегда интересуют тяжелобольные одноклассники.
— А я как человек?
— Не знаю.
— Вот, значит, как?!
С этими словами она снова захохотала.
«Не иначе, жара вызвала выброс адреналина, и у неё помутился рассудок», — встревожился я за состояние Сакуры.
Я продолжал работать молча, пока нас не позвала библиотекарь.
Похоже, подошло время закрывать библиотеку. Мы выдвинули одну книгу на полке, как закладкой отмечая место, где прервались, огляделись в поисках забытых вещей и вышли из хранилища. Попав после пекла под холодный ветер от кондиционера, гулявший по читальному залу, наши вспотевшие тела задрожали.
— Освежает!.. — радостно покружившись на месте, сообщила Сакура, затем зашла за стойку выдачи, достала из своего портфеля полотенце и вытерла лицо. Я ленивой походкой проследовал за ней и тоже попытался обсушиться.
— Вы молодцы! Библиотеку я закрыла, так что отдыхайте. Вот чай и сладости.
— Огромное спасибо!
— Спасибо.
Я отпил глоток предложенного библиотекарем прохладного ячменного чая и осмотрел читальный зал. Действительно, ни одного ученика.
— Какие вкусные мандзю![1]
Неизменно подмечавшая всё хорошее, Сакура уютно устроилась на стуле за стойкой. Я тоже прихватил себе один мандзю, отодвинул стул чуть подальше от своей напарницы и сел.
— Извините, что нагрузила. У вас экзамены со следующей недели.
— Что вы, ничего страшного! Мы всегда получаем приличные оценки. Так ведь, [одноклассник, узнавший мой секрет]?
— Да, если на уроках слушаем, что говорят, — уклончиво ответил я и откусил кусок мандзю. Вкусный, однако.
— Вы собираетесь поступать в институт? Ты как, Ямаути?
— Я пока об этом не думала. А может, уже и думать поздно…
— А ты, [тихий ученик]?
— Тоже пока не думал.
— Так нельзя, [одноклассник, узнавший мой секрет]! Обязательно подумай! — встряла с советом Сакура, протягивая руку за вторым мандзю. Я пропустил её слова мимо ушей и отпил чая. К магазинному ячменному чаю я привык, и его вкус мне нравился.
— Вам следует всерьёз задуматься о своём будущем. А то проканителитесь до моих лет!
— Ха-ха-ха! Что вы, до этого не дойдёт!
Они весело смеялись, а я, даже не улыбнувшись, откусил ещё кусок мандзю и запил его чаем.
Всё верно. До этого не дойдёт.
Она не разменяет пятый десяток, как наш библиотекарь. Кроме Сакуры, об этом здесь знал только я, и потому, прежде чем рассмеяться, она мне подмигнула. Как актриса в американском фильме, отпускающая какую-нибудь шутку.
Но замечу: я не засмеялся не потому, что шутка оказалась бестактной. А из-за победного вида Сакуры: «Скажи, забавно получилось?» Он действовал мне на нервы.
Я насупился, и она раздосадованно и строго посмотрела на меня. Заметив её взгляд, я состроил подобие улыбки, чуть вздёрнув уголки губ.
Просидев в закрытой библиотеке около получаса, мы засобирались домой.
К раздевалке мы подошли около шести часов вечера, но солнце ещё вовсю освещало двор, и оттуда доносились голоса — занятия в спортивных секциях были в самом разгаре.