Терг толкнул толстую дверь и вошел внутрь. Обеденный зал оказался просторен и чист. С высокими потолками, застеленным свежей соломой полом, тремя аккуратными рядами старательно вымытых столов и тяжелыми скамейками, которые и захочешь, а над головой не поднимешь. Впрочем, лениво прислонившийся к косяку здоровенный детина вполне мог справиться даже с этой задачей — ширина грудной клетки, а также мощные предплечья, на которых красовались тяжелые наручи вышибалы, позволяли думать, что подобная задача ему вполне по силам.
Гостей внутри находилось немного, но одеты все были хорошо, добротно — видно, что при деньгах. Пара купцов — явно заезжие; их охрана (из тех, кому доверяют не только кошелек, но и невинность собственной дочери), а вон там, в углу, похоже, кто-то из местных. Но тоже не из простых писарей, если судить по справным сапогам и хорошо пошитой одежке. Все сидят спокойно, чинно, неторопливо вкушая предложенные яства. Мух почти нет. А вот стойка хозяина отчего-то пустует — то ли на кухню отошел, где приглушенно гремят сковородки, то ли во двор, то ли наверх поднялся — устраивать важного гостя. Но это не страшно, они подождут. Сколько потребуется, столько и подождут: при их работе терпение — просто жизненно необходимое качество.
При виде вошедших гостей верзила у входа моментально подобрался. И было отчего: все трое — широкоплечие, уверенные в себе; готовы мгновенно выхватить оружие, если придется. Одеты просто, по-военному лаконично, в длинных плащах и высоких сапогах. Поверх недорогих, но чистых сорочек — короткие кожаные жилеты. Лица загорелые от постоянного пребывания на солнце. Глаза цепкие, внимательные, привычные и к блеску стали, и к бликам ночного костра. У первого тянется длинный шрам от левого виска до самого подбородка, волосы черные и жесткие, пострижены так коротко, как только позволяют приличия, — видно, не любит обременять себя излишним уходом. Другие двое — интариссцы: русоволосые, кареглазые, сухие, как кимбалла,[8] из которой вытопили весь жир. За плечами у всех троих торчат рукояти мечей; да не простых, а с гномьим клеймом у основания, что сразу возводило мужчин в ранг крайне неудобных клиентов, от которых можно ждать всякого, от мирного разговора до заказного убийства.
Терг только хмыкнул, заметив внимание к своей персоне, но вышибалу при этом понимал: братья всегда выделялись среди прочего наемного люда. И хоть слава убийц за ними закрепилась безосновательно, прекрасно сознавал, что какая-то доля правды тут все-таки есть: работа лучших в этом мире наемников без крови не обходится. А его ситт считался элитным. Правда, Брон и Ивер только-только в силу вошли, не так давно знак алых псов получили, но им он доверял, как себе. Не зря в побратимы взял.
— Доброе утро, уважаемые. Чего желаете? — отвлекла его от размышлений бойкая девица в аккуратном белом передничке. — Мяса? Рыбы? Может, блинчиков принести? Еще горячие, вкусные…
Терг почти почувствовал, как усмехнулись за его спиной побратимы: девчонка хороша, налита молодой силой, как спелое яблочко, шустрая, глазастая, румяная. Сама полнотела, но не слишком. Как раз настолько, чтобы вызывать жаркие взгляды мужчин и здоровую зависть у женщин. Пышет здоровьем, манит, будто свежеиспеченная булочка. Даже удивительно, что этакую красотку господин Фарг не побоялся отпустить в зал.
— Хозяина позови, — негромко сказал он.
Девушка подметила виднеющуюся из-за левого плеча гостя рукоять огромного меча и заколебалась. На мгновение заглянула в холодные черные глаза и, бросив неуверенный взгляд в сторону верзилы у входа, как-то странно запнулась.
— Он, знаете… а дядюшка занят.
— Ничего, мы подождем.
— Я тогда скажу ему, — торопливо пробормотала она, совсем встревожившись. — Вы пока присядьте… ненадолго. А я его найду и немедленно передам. Может, вам вина принести?
— Благодарю, не откажусь, — кивнул Терг. — Красного. Занийского. А этим двоим — пива. Только свежего и холодного.
Девчонка быстро закивала и, стараясь не встречаться с гостями взглядом, упорхнула на кухню.
— Ты ее напугал, — негромко упрекнул побратима Брон, едва белый передничек пропал в дверях. — Не мог повежливее?
— Я не грубил.
— Да? А смотреть на нее, как на пустое место, по-твоему, было вежливо?
— Я не грубил, — рассеянно повторил Терг и сбросил на лавку запылившийся плащ.
Сейчас его меньше всего волновали поддразнивания напарника или переживания незнакомой девчонки. Времени у них осталось немного — всего шесть дней, за которые нужно было не только узнать насчет Ходока, но и добраться до оговоренного места и сообщить нанимателю о результатах.