Из очередного блуждания мыслей меня выводит папа, опускающийся на стул напротив.
– Прости за опоздание. Все очень хотели познакомиться с новоприбывшим, – улыбается папа, жестом указывая на Зака.
Он сидит слева от меня, Зак – справа, и, чтобы держать обоих в моем поле зрения, мне приходится вертеть головой. Полагаю, смотреть прямо перед собой – просто на пустой стул – и притворяться, что я где угодно, только не здесь, тоже вариант.
– Скоро вся шумиха утихнет, я уверен, – произносит Зак, пожимая плечами. – Но замечу, что меня очень тепло встретили в вашем прекрасном штате.
Мои щеки вспыхивают.
–Итак… Закари Хант. Что-то я не припомню этого имени, – произношу я, наклоняя голову и всматриваясь в его лицо. – А для выпускника колледжа ты выглядишь старовато.
Зак тотчас ухмыляется, а папа довольно смеется.
– Ты права, Изабель. В следующем месяце мне исполняется тридцать. Колледж я закончил уже давно.
– Он играл в Нотр-Даме. Был чертовски хорош тогда, и чертовски хорош сейчас, – говорит с гордостью папа. Он всегда ведет себя так, будто его подопечные – его собственные дети, которыми он вправе похваляться.
– Впечатляет, – отзываюсь я. – И где же ты пропадал с тех пор? Допускаю, что ты где-то играл, однако я совсем не узнаю твоего лица. Как такое возможно?
– Много смотришь хоккей, да? – подтрунивает Зак.
За меня отвечает папа.
– Кажется, я сломал свою девочку, пока она росла. Она одержима этим спортом едва ли не больше меня. Смотрит все игры команд, которые я когда-либо готовил, матчи наших соперников и самые яркие моменты, когда не успевает посмотреть всю игру. Она следит даже за спортсменами из колледжей, и я не раз пользовался ее советами при драфте. Будет разумно с ней подружиться.
Мы с Заком обмениваемся взглядами, и я сразу же ощущаю желание пнуть его под столом.
К счастью, в этот момент к нам подходит официант, который дарует мне отсрочку от всего этого безумия. Следуя правилу «дамы вперед», папа и Зак устремляют взгляды на меня. Я подумываю заказать что-нибудь девчачье или, по крайней мере, низкокалорийное и внезапно понимаю, что делаю это в попытке произвести на Зака впечатление. И мне начинает нестерпимо хотеться пнуть под столом уже себя.
– Я буду французский сэндвич и чай со льдом, – уверенно сообщаю я, протягивая меню официанту.
– Мне то же самое, – поддерживает папа.
– Если они оба заказали сэндвичи, то, должно быть, они у вас хороши. Я тоже буду сэндвич, – говорит Зак. А потом пожимает плечами, глядя на папу. – Будем считать это праздничным обедом. Компенсирую съеденное ужином.
Точно. Он же профессиональный спортсмен, осеняет меня. Вот почему его тело такое потрясающее. Да уж. А ведь у меня мелькнула мысль, будто его телосложение похоже на телосложение атлета. Просто я и предположить не могла, что он хоккеист.
Это возвращает меня к затронутой теме.
– Так где ты играл после Нотр-Дама?
Зак улыбается.
– Не хочу нагружать тебя еще больше, но, возможно, ты захочешь добавить в свой график просмотров еще и международные матчи. Я выступал в нескольких командах, все скандинавские, в последний раз за Финляндию.
– Гонишь? – Моя рука сама собой взлетает ко рту; я не собиралась ругаться при папе.
– Нежная фиалка – это не про нее, – сухо замечает он.
Официант приносит чай, и я сразу же тянусь к пакетикам сахара, чтобы высыпать их в свой стакан. Чай, как и кофе, я предпочитаю сладкий. Добавив две упаковки, я раздумываю над третьей, и тут мое внимание привлекает движение на столе. Зак как бы невзначай поворачивает пакетик с сахаром ко мне и небрежно стучит пальцем по названию. Я прикусываю губу, чтобы не улыбнуться. Вот же наглый финский хоккеист.
– Нежности – это неинтересно, – отвечает Зак папе. – У кого есть на них время?
– Ха! Говоришь как настоящий тафгай! – восклицает папа.
– Тафгай? – переспрашиваю я, переводя взгляд на Зака.
И тут я приглядываюсь к нему по-настоящему. Шрам через бровь, сломанный нос, рубец на губе. И как я не заметила этого раньше? На арене он выключает игроков соперника. Его образ «плохого парня» оказался вполне правдивым. Будучи тафгаем, Зак участвует в драках намного чаще, чем кто-либо другой в команде. Конечно, это неофициальная роль[1], но от этого менее серьезной она не становится. Или менее опасной.
– Не беспокойся, куколка. Я профессионал, – с добродушной улыбкой говорит мне Зак.
1
После необычного локаута в НХЛ в сезоне 2004/2005, с введением жесткого потолка зарплат и ужесточением правил игры, спрос на услуги тафгаев резко упал. Поэтому роль тафгаев на льду сводится не к одному лишь участию в драках (хотя она по-прежнему остается под номером один в списке), а предполагает разнообразную тактику их задействования в различных ситуациях, где возникшие трудности может решить грубая сила.