По дороге домой, в машине, Абу Хайдер объясняет, что Заркауи – его кумир, потому что он приехал в Ирак, чтобы бороться с Ираном и шиитами. Однако Абу Одаи, который сидит за рулем, умеряет его пафос: «Но здесь, в Сирии, все совсем по-другому».
[У Абу Амара.] Встреча с Абу Низором, врачом, обслуживающим расположенный в обычной палатке медицинский пункт у границы. Он немного говорит по-английски. «It’s quiet here. Nearly romantic»[23]. За докторами, которые лечат раненых, секретная полиция ведет слежку. Это опасное занятие. Вот уже два месяца, с тех пор как государственная больница в Аль-Кусейре была захвачена регулярными войсками, она больше не работает. Тогда он и решил организовать свой пункт помощи. К ним поступают тяжелораненые из Баба-Амра, и они стараются их переправить в Ливан. Кроме того, у них немало хлопот с беременными женщинами: кесарево сечение можно теперь сделать только в Хомсе. А попасть туда не так просто.
Медицинский пункт в Аль-Кусейре – тот, который мы видели, – открылся две-три недели назад. Они собираются открыть еще один, поближе к центру города.
Абу Низор – врач общей практики, но он немного сведущ и в хирургии: учится на ходу. «See one, do one»[24]. Уже научился делать операции на брюшной полости и другие базовые вещи. За ним охотятся люди из muhabarat, однако семью они не трогают. Денег за свою работу Абу Низор не получает, но ему помогают – и родственники, и чужие люди. Временами у него бывает такой наплыв страждущих, что он не успевает спросить, кого как зовут, и никаких записей не ведет. В иные дни он – в одиночку – принимает до двух десятков пациентов.
Солдаты правительственных войск обычно целятся в голову или в грудь, поэтому раненые часто погибают от отсутствия медицинской помощи: «Sometimes we see the patient die in front of us, аnd we can’t do anything»[25]. У него нет возможности ни сделать необходимую операцию, ни отправить раненого в Ливан. Перейти границу не так просто. Часто приходится ждать – час, два, иногда она вообще закрыта. Случается, что пациенты умирают прямо на границе, некоторых едва успевают довезти до медпункта, и они умирают на глазах у врача. К тому же, чтобы добраться отсюда до Триполи, нужно четыре часа, зачастую это оказывается слишком долго.
15 часов. Манифестация. В том же месте, что и вчера вечером, но народу собралось в два раза больше. В сторонке – около сотни женщин. Те же лозунги нараспев, те же танцы в ряд – взявшись под руки, под барабанный рокот. Дети – совсем маленькие и постарше – на плечах у отцов, часто с флагами в руках. Женщины отбивают ритм, хлопая в ладоши. Большинство – под покрывалом, у некоторых плотно прикрыта нижняя часть лица, в углу несколько женщин в никабах: видны только глаза. Дети, в том числе и девочки, поют лозунги в микрофон, и толпа танцует в такт их пению. Среди лозунгов есть и религиозные.
Потом мы объезжаем квартал на мотоцикле. Видим посты, выставленные САС для защиты митингующих, разбитый танк, неразорвавшийся снаряд nail bomb[26]. На улице холодно, хотя вторая половина дня выдалась солнечной. Небо окрасилось в розовые тона, над крышами домов стайками кружат перелетные птицы.
На перекрестке дороги, ведущей к озеру Катина, снова заходит разговор о событиях 16 декабря. Танки пытались войти в Аль-Кусейр как раз через этот перекресток. В первый вечер колонной прошли шесть машин Т-62, без пехоты, и САС удалось подбить один из них. Два дня спустя армия сделала вторую попытку – два танка в сопровождении пикапа. Танки были подбиты, а грузовик захвачен. Все шестеро солдат, взятых в плен, перешли на сторону повстанцев.
[У Абу Амара.] 17.30. Из Баба-Амра приехал Гнев с каким-то парнем по имени Ибн-Педро. САС прислала его, чтобы отвезти нас в Хомс. Час назад, уже в сумерках, мобильный патруль застрелил друга Гнева. Он был солдатом и два месяца назад дезертировал из органов госбезопасности. На патруль они наткнулись вдвоем с приятелем: им удалось развернуться и они стали удирать по лесу сначала на машине, потом бегом, пока один из них не получил пулю в спину. Все произошло как раз в той зоне, где мы были вчера, недалеко от блокпоста Свободной армии на мосту, по которому возят контрабанду. Ребятам с блокпоста удалось найти тело.
Информация: над этой зоной совершает разведывательные полеты самолет с приборами ночного видения, поставленный Ираном.
Абу Амар: «Армия коррумпирована, она превратилась в воровскую шайку: те, кто может откупиться, служить не идут, призывают только бедняков. Военачальники некомпетентны, этот государственный инструмент неэффективен. Армия нужна только для того, чтобы обогащать правящую верхушку алавитов».
25
«Иногда видишь, как пациент умирает у тебя на глазах, и ничего не можешь сделать»
26
«Бомба с гвоздями». Этот термин обычно относят к самодельным взрывным устройствам, начиненным гвоздями или кусками металла, которые часто используются афганскими и иракскими повстанцами. Но сирийцы употребляют его для обозначения снарядов, которые, вместо того чтобы разрываться на куски, как обычный минометный снаряд, разбрасывают пригоршню дроби на манер охотничьего карабина. Эти боеприпасы широко применяются в Хомсе, но я так и не смог выяснить их происхождения. Они оставляют на теле раны в виде маленьких круглых дырочек, которые ни с чем не спутаешь.