– Об…борм…моту…
Мажору обернулся, сжимая кулаки, готовый к перепалке и драке, но старшему сыну тайсёгуна, вывалившемуся из малинового пламени как из-под водопада, было не до того. Обессиленный, бледный, осунувшийся повалился он наземь и застыл.
– Обормоту? Ты… живой?.. – Синиока прижала к груди кулачки, растерянно переводя взор со старшего брата на младшего, а с него – на отца. Грозный, ужасный, опасный, безжалостный Обормоту! Грозный, ужасный, опасный, безжалостный Обормоту, спасший им жизни… Могла ли одна минута доброты перевесить годы непрерывных унижений и страха? И даже в ту минуту, как яд в мисо – слова презрения и ненависти… Одна минута – и вся жизнь. Что важнее? Казалось, та же самая мысль угнездилась и в голове Мажору, не давая ему сдвинуться с места.
Шино глянул на своего бывшего преемника, потом – на младших, напряженно замерших у его груди.
– Пойдём, – встал он и обнял их за плечи. – Надо собираться.
– Да… – кивнул Мажору.
"То есть, нет" и "Отец, подожди, пожалуйста!" прозвучали одновременно. Миномёто улыбнулся.
Званый обед, к отчаянию поваров, получился целиком в лукоморском стиле, не в последнюю очередь потому, что отыскать в Запретном городе не поджаренные продукты стало так же сложно, как сырую рыбу в меню лукоморского трактира. Приглашённые собрались под крышей чудом уцелевшего дровяного навеса на отшибе – единственного устоявшего перед огнем строения, автоматически повысившего себя тем самым до статуса эксклюзивного зала трапез и аудиенций.
Не способный в силу малости вместить более десятка человек – и одного лунного дракона, навес был поименован "Малым летним дворцом его императорского величества"[275] и окружён придворными, охраной и прислугой не хуже самого вожделенного неприятелем замка страны.
Поджав под себя ноги с различной степенью комфорта и политеса, за столом – сколоченными наспех досками на четырёх коротких чурбаках – в тесноте, да не в обиде[276], расположились тэнно, Занами, лукоморцы, Шино с детьми и супругой, двое оставшихся Вечных с единственной четвёртой ученицей на двоих, ее женихом и мастером меча клана. К отчаянию зевак, огромным серебристым мохнатым кольцом компанию окружил Лун. От человеческой еды он отказался, и присутствовал на пиру в роли почётного наблюдателя: голова – на изящно выгнутом хвосте, малиновые очи полуприкрыты, пасть растянута в блуждающей улыбке.
Первая перемена блюд, вторая… Когда гости и хозяева насытились и вспомнили – а вернее, не вспомнили – когда спали в последний раз, дракон потянулся и проговорил своим звучным мелодичным голосом, каким, наверное, перекликаются Вселенные:
– Теперь, когда потребности тела удовлетворены, позаботимся же о нуждах духа и души.
– Э-э-э?.. – всеобщее слегка осоловелое внимание стало ему ответом.
– Перед тем, как мы все расстанемся, мне бы хотелось хоть одним глазком заглянуть в будущем страны, которую я успел узнать и полюбить. Да, лунные драконы любопытны, чем и воспользовались маги Вотвояси много сотен лет назад. Я не смогу улететь домой, пока не узнаю, долго ли пробудет в ссылке тайсёгун Шино, будет ли война с Вотвояси, что случится с советом Вечных… А с воинами и магом клана Рукомото?
При последнем вопросе Иван и Серафима озадаченно уставились на Агафона: что еще с ним может случиться? Тот ответил им точно таким же взором.
– Мам, пап, дядя Агафон… – проговорила Лёлька сконфуженно. – Это не про вас.
– Это про нас, – в низких поклонах лукоморской чете согнулись Чаёку, Хибару и Иканай.
– Это мои люди, – серьёзно произнёс Яр. – Они пошли наперекор своему клану, когда спасали нас, и стали изгоями. И тогда я, как старший мужчина нашего клана… то есть рода… в Вамаяси, пригласил их служить нам. И они оказали нам честь согласиться. "Только смерть может положить конец нашей службе клану Рукомото"!
– Верно, – подтвердил Отоваро. – И теперь мы будем следовать за юным даймё Рукомото и его сестрой всюду, куда бы они ни отправились.
– Это правда?! – расцвели дети – и словно последняя гора упала у них с плеч. – Вы поедете с нами домой?!
– Вот здорово! – захлопала в ладоши Лёлька. – Мы найдём для вас во дворце самые лучшие комнаты!
– Или вы сможете жить в городе, если захотите!
– Купить дом с огородом и выращивать там васаби! И дайкон! И сакуру!
– Если под сугробами зимой всё не помёрзнет, – Ярик в кои-то веки оказался практичней сестры.
Серафима, не сводившая глаз с новоиспеченных лукоморцев, вопросительно покосилась на мужа. Тот еле заметно пожал плечами и свёл брови к переносице, раздумывая. Прослушав пространную лекцию от Обаоки Косо на тему кланов и закона гири по пути в Маяхату, он понял, что ничего не понимает в хитросплетении традиций и обычаев этой головоломной страны, и что мало кто из самих вамаясьцев может с точность сказать, какой закон важнее какого и какое правило надо применять в том или ином случае, но все их придерживаются, как рыба-прилипала – своей акулы.
275
Потому императоры трапезничают только во дворцах. Значит, если император пристроился где-то перекусить, да еще не один, а в компании, значит, это место и есть дворец.
276
По крайней мере, обиженные не давали о себе знать – не исключено, что слишком придавленные со всех сторон.