Мне пришло на ум: «Жить так, скитаясь с горы на гору, без дома и крова, не имея ни земель, ни владений, не годится. Пойдем лучше прямо к Хану в Ташкент».
Приезд в Россию торговых послов из Средней Азии в 1589 г
(См. «Материалы по истории Узбекской, Таджикской и Туркменкой ССР», ч. 1. Л., 1933, стр. 101 — 102).
1589 г. май 30 — Память дьякам Дружине Петелину и Смирному Васильеву: 1) об изготовлении проезжих грамот отпускаемым из Москвы бухарскому и «Изюрскому» послам Достуму и Кадышу с разрешением беспошлинной покупки, на пути их следования, определенного количества потребных им товаров и 2) о посылке специальной грамоты в Астрахани с запрещением чинить впредь бухарским послам какие-либо обиды и насилия.
«Лета 7097-го мая в 30 день — Память дьякам Дружине Петелину да Смирному Васильеву. Били челом государю царю и великому князю Федору Ивановичу всея Руси бухарского Абдулима[28] царевича посол Досум да Изюрского[29] Эминя царевича посол Кадыш, чтоб государь государей их пожаловал, ослободил им на царевичев обиход купить в дороге до Казани едучи по городам воску и меду пресного и вина и полону немецкого и кож юфтей мостовых и шуб бельих, и по государству цареву и великого князя указу бояре приговорили: бухарского Абдулима царевича послу Досуму купити 100 пуд воску, 200 кож юфтей мостовых, 30 ведр вина, 20 пуд меду, да 5 душ полону неметцкого, а изюрскому послу Кадышу — 100 пуд же воску, 20 ведр вина, 200 юфтей телятин, 20 юфтей шуб бельих, 3 души полону неметцкого. И дьякам Дружине Петелину и Смирному Васильеву велети им написати грамоты проезжие, чтоб им едучи по городам тот товар и мед, и вино, и шубы, и кожи и полон повольно было купить и из Казани и из Астрахани их с теми товарами велети пропустить беспошлинно, да и о том в Астрахань государева грамота написать, чтоб вперед Бухарские земли послом от астраханских голов и от судовых кормщиков и гребцов ни в чем обид и насильства не было ни от кого и пошлин лишних мимо государев указ не имали».
Из истории культурной жизни
Для изучения культурной жизни народов Средней Азии и Хорасана в конце XV и первой половине XVI в. большое значение имеет работа выдающегося таджикского писателя и ученого Махмуда Зайнуддина Восифи «Бадоъе-ул-Вакоъе» («Удивительные события»),
Восифи по своему происхождению и воспитанию принадлежал к среднему городскому слою, т. е. к слою лавочников- ремесленников, торговцев, мелких чиновников-грамотеев, мулл. Поэтому мемуары Восифи единственный в своем роде документ, раскрывающий повседневную жизнь, быт средних слоев общества в городах Средней Азии и Хорасана конца XV и начала XVI в. В мемуарах Восифи очень много исторического материала, из которого мы получаем ценные сведения о певцах и музыкантах, о жизни простых горожан, о голоде и бедственном положении учеников медресе и т. п. Нижеприведенные тексты извлечены из монографии профессора А. Н. Болдырева «Зайнаддин Васифи» (Таджикгосиздат. Сталинабад , 1957, с. 99 — 124).
«По счастливой случайности, в то время около пятисот человек, направляющихся из Хорасана в Мавераннахр, получили пропуска (нишонхо) от Лала-бека, который был правителем Герата, и три человека из их числа не смогли отправиться в путь. Ходжа Мухаммад Сарраф, который был из знатных и вельможных людей Хорасана, и ходжа Ихтияр, который был из числа лучших людей Азербайджана, и оба они были начальниками (кофиласолор) этого каравана, внесли имена их преподобия с братом и мое вместо тех трех выбывших людей. В последний день месяца мухарама 918 года было, что расположились на Хиабане путевые шатры того сообщества» [30].
В числе замечательных людей каравана (арбоби хусну чамол ва ва ахли фазлу камол) Васифи называет следующих:
Касим Али Кануни, мастер игры на кануне. Певица (муганнийа) Чакар, игравшая на чанге. «Глава музыкантов», сын мастера Сейида Ахмада Гиджаки, «которому Нураддин Абдаррахман Джами посвятил газель.
Мухибб-Али-Балабани (флейтист), бывший фаворит Мухаммада Шейбанихана. Хасан Уди, мастер игры на лютне. Хусейн Кучак Найи, мастер-флейтист, Хафиз-Мир Хананда, знаменитый чтец-декламатор. Танцор Максуд Али и, наконец, историк Хондемир.
«Когда каждый сел на свое место, — пишет Васифи, — присутствовавшие на маджлисе попросили у Хафиз-Мира газели, а у Хусейни Кучака пьесы на флейте (фасли най), и Хафиз-Мир запел газель, которую мавлана Бинаи сочинила экспромтом для устада Шейхи Найи: