Во время вечернего намаза[42], когда войско звезд, произведя атаку на крепость темно-голубого неба, высыпало на арене небосвода с мечом луны и с копьем блистающих планет и разведчики судьбы и предопределения донесли об этом величайшему светилу (солнцу), сидящему на престоле четвертой столицы[43], — пришло известие из Гисара, что эмиры и военачальники Мавераннахра пришли со всеми войсками той стороны, напали на Уткан-бия дадху и обложили его со всех сторон кольцом.
Перед этим же прибыли надежные осведомители со стороны Рахим-бий аталыка и Маъсум-бий диван-беги [с известием], что «племя кунграт» без согласия его народа (т. е. бухарцев), отправившись [с целью набега] на окрестности Балха и не узнавши Абдуллу дадху, убило его и увидело наказание за свой поступок. Теперь же, по [арабскому] выражению «что было, то было», признавая этот прискорбный случай происшедшим по воле божьей, [бухарцы говорят]: пусть балхцы уничтожают пыль, недоразумения и распри свежей водой дружбы и согласия. Мы отправляемся на стоянку в Термиз, и пусть балхцы прибудут туда и там на острове Арале, который представляет собою сушу среди вод Джайхуна и где находится светоносный мазар святого Зу-л-Кифля[44], мы свидимся и то, что служит ко благу обеих сторон, совместно обсудим.
Опора эмиров уже готовилась отправиться туда, как известие об этом дошло до его величества, счастливого государя [Мухаммед-Муким-хана] и он соизволил приказать Махмуд-бий аталыку следующее: «Бухарцы строят козни: они хотят помириться с нами и, тем самым сделав беспечными войска [в отношении оберегания наших владений], поднять восстание. У этих вероломцев в голове [самая] коварная мысль, поэтому необходимо тебе двинуть в область Гисара многочисленные войска, по подвигам равные Марсу, и огненосными мечами бросить искры на посевы жизни этих вероломных людей».
Восьмого числа месяца шавваля года обезьяны 1115 (14 февраля 1704 г.) упомянутый аталык, получив [у Муким-хана] прощальную аудиенцию, выступил в поход со свирепыми, как Марс, войсками, отважными львами в атаках, и с витязями не- укротимыми, как Арей, и храбростью равными Рустаму, все на быстрых конях арабских кровей с насмерть разящими копьями и шашками. Так что ты [при взгляде на них] сказал бы, что из высоко поднявшегося пламени из рвения упал огонь в заросли тростника [и спалил его]; множество шлемов, кольчуг и лат их казалось расплавившейся железной горой, превратившейся в реку, в которой сверкали [чешуей] несколько тысяч крокодилов, пожирателей всего сущего.
И не успели обе стороны встретиться, как [бухарцы] обратились в бегство и к совершению переходов несчастья. И от натиска победоносного [аталыка] они, подобно мелким камням, что исторгаются стремительным потоком, рассеялись в разные стороны.
Уткан дадха с отрядом храбрецов последовал за отступающими бухарцами, захватил их имущество, снаряжение, запасных коней, шатры и палатки; большинство [неприятеля] взяли в плен. Уцелевшие от меча пешие и голые направлялись в Бухару. Когда свершилась эта славная победа, аталык на несколько дней отправился в Кундуз для окончания некоторых важных дел, послав доклад на высочайшее имя о всем происшедшем. Его величество [под впечатлением сего известия] стал розой счастья, распустившейся на лугу ликования и упования.
Ослабление Бухарского ханства при Убайдулле-хане II
«Убайдулла-наме» («История Убайдуллы-хана») служит ценным источником по истории Бухарского ханства 1702 — 1711 гг. В ней очень подробно с резкой критикой рисуется внутренняя политика Убайдуллы-хана II (1702 — 1771).
Автор книги Мир Мухаммед Амини Бухори широко освещает вопросы социально-экономической и политической жизни бухарского ханства; дает яркую картину развала, общей анархии, непокорности феодалов-правителей некоторых областей, описывает восстания отдельных узбекских племен. Он живо рисует интриги и гибельное влияние на государственные дела ханских фаворитов и дворцовой клики, многочисленные бесполезные военные походы с указанием их причин и следствий; всеобщее народное восстание, вызванное выпуском правительством крайне низкопробной монеты, и т. п. Льстиво-хвалебный тон автора по отношению к Убайдулле-хану и отсутствие у него специального описания положения народных масс, обремененных налогами, не может затушевать и скрыть пороки и злоупотребления правящего класса при Аштарханидах.
Мир Мухаммед Амини Бухори в своем труде дает биографические сведения о современных ему ученых и поэтах. Хотя автор пишет, что о них можно «написать отдельную книгу», однако приведенные в книге данные отражают известный умственный застой в центре ханства — Бухаре начала XVIII в.