После кампании 1212 года, в которой Альмохады, предводительствуемые Мухаммадом ан-Назиром (Mohammad An-nasir), были полностью побеждены при Лас Навас, возле Убеды, Педро, под нажимом своего зятя Раймонда Тулузского и его родственников графов Фуа и Беарна, всех альбигойских защитников, вооружился им на помощь. Педро имел определенные причины быть недовольным крестоносцами, которые в последней войне захватили несколько крепостей, считавшихся уделом его сестры, бывшей замужем за первым из тех баронов; поэтому, отвечая на их требования о скорейшей помощи, он перешел Пиренеи во главе значительного войска. И все же его цель, кажется, состояла в том, чтобы быть скорее посредником, чем воином. Вне зависимости от того, какие основания он привел двум папским легатам, определенно известно, что он формально объявил, что не может оставить своих союзников. Во главе объединенного войска Арагона и Каталонии, Педро выдвинулся к Мюре (Muret), укрепленному городу на реке Гаронне, примерно в двух лигах от Тулузы, где 12-го сентября 1213 года встретил свою смерть[15]. "Такова", замечает его сын Хайме, "судьба моей нации, победить или умереть в сражении". (Глава 9)
С 1204 года Педро был женат на Марии из Монпелье, дочери Гильома и Евдоксии Комниной, дочери Мануила, императора Греции. И мать, и дочь - женщины исключительной судьбы. Альфонсо II Арагонский просил руки Евдоксии. Она готовилась соединиться с будущим мужем, когда услышала в Монпелье, что король уже женился на Санче Кастильской. Тогда на ней женился Гильом и имел от нее дочь по имени Мария, но вскоре после того разорвал брачный договор и женился на Агнессе (Инес), родственнице короля Арагона. Судьба Марии была не менее печальна. Она стала жертвой властолюбия Педро, а также политических амбиций народа Монпелье. Как говорит Мунтанер, летописец: "Этим браком король Педро унизил себя; то, что он взял Марию женой, он сделал только ради Монпелье (Montpellier), поскольку она не имела королевского достоинства, хотя была честна и обладала достаточно приятными манерами. Поэтому он с самого начала покинул ее, и никогда не хотел видеть или слышать о ней." Об этом сообщают Мунтанер и Дескло (Desclot) и подтверждает со слухов сам Хайме в главе 5, начинающейся словами: "Теперь я расскажу о том, как был рожден".[16]
В момент смерти отца Хайме было только шесть лет; он жил в Каркассоне под опекой Монфора, на чьей дочери, как предполагалось, должен был жениться в соответствие с соглашением. Сначала граф отказывался отпускать его в наследные владения, но папа Гонорий III, по просьбе Арагонской знати, потребовал, чтобы он доставил королевское дитя в руки его легата, Пьетро ди Мора (Pietro di Mora). Приказ немедленно исполняется, в Лериде созывается собрание Штатов, и молодого Хайме формально признают и приводят к присяге как dominus и hoeres[17] королевств его отца, под опекунством местного мастера ордена Тамплиеров[18] в замке Монсон. Управление королевством до его совершеннолетия возлагалось на его дядю Дона Санчо, графа Руссильона, при участии двух коллегий, арагонской и каталонской.
15
Сам Хайме упоминает о смерти своего отца в таких выражениях, что не остается сомнений относительно причин его поражения. "Дон Педро", говорит он, "предшествующую ночь провел в невоздержанности и был столь истощен этим, что на следующее утро едва мог подняться к мессе; так что, когда священник приступил к проповеди, ему пришлось сесть. Он не захотел ждать прибытия в лагерь нескольких своих рыцарей, которые задержались и молили его не вступать с врагом в бой; он не послушал их просьб и вступил в бой с теми немногими, кто был с ним." Это единственный фрагмент "Хроники", где имеется ссылка на сражение при Мюро (Muret), или Мюреле (Murel), как его ошибочно называют в двух вышедших изданиях.
16
Он родился 2-ого февраля 1208 года. Обстоятельства, сопровождавшие его рождение, возможно, сильно приукрашенные Мунтанером, должно быть, достигли Боккаччо ранее 1358 года, так как его