Осторожный Монтгомери шел по его следу, как гончая ищейка. Но не спешил. Каждый день, под вечер, англичане останавливались для священного ритуала: чаепития в пять часов.
Английский полководец позволил трехнедельный отдых своим войскам, и в середине февраля 1943 года вступил в Тунис, где его уже ждал Роммель. Англо-американские силы, высадившиеся в Алжире и Марокко еще 8 ноября 1942 года, вошли в Тунис с севера.
Гитлер, который в решающий час не послал Роммелю даже пары шнурков для солдатских ботинок, вдруг начал лихорадочно отправлять в Тунис подкрепления, и вскоре численность германских войск в этой колонии достигла 200 тысяч человек. По-видимому, Гитлер хотел поднять свой престиж, сильно пострадавший после Сталинграда.
Роммель, получивший свежие войска и даже танки и самолеты, перешел в наступление и сильно потеснил союзников, несмотря на то, что с тыла на него двигался Монтгомери.
Но Роммель знал, что охваченная со всех сторон вражеским кольцом, лишенная коммуникационных линий, его армия обречена. Никакие победы не могут заменить горючее и боеприпасы.
Роммель настоятельно рекомендовал Гитлеру вывести войска из Северной Африки, пока не поздно.
Фюрер сместил его и в марте 1943 года отозвал в Берлин, где лучшему немецкому полководцу была устроена торжественная встреча.
«Ты еще вернешься в Африку», — обещал ему Гитлер.
Роммель получил назначение во Францию.
Итало-германские войска в Тунисе сражались до последнего патрона и до последней капли горючего. 12 мая 1943 года они капитулировали.
Попытка Гитлера захватить Ближний Восток на этом закончилась.
ЛЮДИ И СУДЬБЫ
I
ПЕРВЫЙ КОМАНДУЮЩИЙ[6]
Дом на улице Зихрон Кдушим в Яффо. Вокруг него выстроились тополя, посаженные Ицхаком Саде полвека назад. Здесь он жил после Войны за Независимость. Здесь умер в августе 1952 года.
На этой улице, рывком вырывающейся к морю из каменных тисков старого Яффо, много подобных домов старинной кладки с ветхими резными воротами. Но этот дом — особенный. Крайний в ряду, он возвышается на одинокой скале, напоминающей корабельную рубку. На фоне убегающих к морю песков оазисом выделяется ухоженный сад. Его посадил Ицхак Саде в последние годы жизни, когда остался не у дел. Грубо обработанные базальтовые глыбы охраняют это зеленое великолепие. От дома к морю ведет дорожка, уложенная мелким гравием. Ее проложил Ицхак Саде для себя и друзей. Уходя из дома, Саде всегда оставлял двери открытыми. Друзья приходили, спускались к морю, купались, возвращались, принимали душ, открывали бар и коротали время, дожидаясь хозяина. Саде появлялся поздно вечером и присоединялся к компании. К утру обычно опустошалось несколько бутылок.
За домом стоит вагон, обитый померкшим от времени железом. В нем находился командный пункт Ицхака Саде. Вагон, приваренный к джипу, долго помнили бойцы, сражавшиеся на Южном фронте. Потом музейный этот экспонат много лет служил складом Йораму, сыну Ицхака Саде.
Йорам и его жена Зива сохранили в неприкосновенности кабинет Старика. Это своего рода маленький музей. В кабинете большой, грубо сколоченный стол, покрытый толстым стеклом с эмблемой Пальмаха. Два массивных кресла с плюшевой обивкой. Скамейка. Здесь Ицхак Саде любил беседовать с друзьями. На стол ставилась бутылка, и велись бесконечные разговоры о философии, войне и политике. И о женщинах, конечно. Он их любил, первый командующий, как любят произведения искусства. На стене кабинета — неплохие репродукции картин Эль-Греко и Рембрандта. Рядом с ними фотографии военных лет и коллекция оружия. Вдоль стены — низкие, пузатые, застекленные шкафы с книгами. Библиотека свидетельствует, что ее хозяин увлекался военным делом, поэзией, историей и живописью. Сегодня немногие приходят сюда, но все же приходят. Есть еще люди, которых интересует этот человек.
Ицхак Ландоберг (Саде) родился 19 августа 1890 года в польском городе Люблине. Детство его было омрачено бесконечными сварами между отцом и матерью. Когда Ицхаку было пять лет, родители развелись, и мать забрала сына в русский город Ярославль, где почти не было евреев. Попав в эту цитадель православия, мальчик быстро ассимилировался. Не по годам рослый, он отличался храбростью и вспыльчивостью. После нескольких драк сверстники постарались забыть о его еврейском происхождении.
6
Воспоминания сэра Исайи Берлина об Ицхаке Садэ на русском языке впервые опубликованы (в превосходном переводе Симы Векслер) в третьем томе фундаментальной антологии «Евреи в культуре русского зарубежья», изданной в Иерусалиме благодаря подвижническим усилиям М. Пархомовского и под его редакцией.