Колесник Ян говорил своему сыну: "Хороший мастер осторожно нащупывает меру между угольником и долотом. Овладение ею делает любые вещи совершенными" [45]. Мудрые государи таким же образом управляли народом, Отец Цзао-конями, И Ляо [46]- болезнями. Одинаково имели дело с материалом, но каждый использовал его по-своему. Когда высшие рождают замысел, а народ его подхватывает, это значит, что в нем заложено искреннее чувство. Без слов доверяют, без зова приходят. Если же тот, кто впереди, озабочен тем, что его не знают, значит, он сам не познал себя. Заносчивость и чванство рождаются от недостаточности, а хвастливость и вранье есть производные от зазнайства. Те же, кто искренен и открыт,-счастливы и не ведают беспокойства, это естественно для них, как крик для филина, как проворность для медведя. Чем тут кичиться? Весной дева задумчива, осенью муж печален-они наблюдают превращенье вещей [47]. Плачет ли кто на крик, стонет ли всхлипывая-по звуку узнаем о переживаемом. Выражение лица, внешний облик, осанка и поза могут выдать ложность чувства.
Мудрецы с трепетом относились к своему внутреннему чувству и достигали в его постижении высшего предела. Последует ли за подвигом признание-это определяется Небом, а быть ли покорным порядку вещей-это человеческое. Тайгун Ван и Чжоу-гун Дань были созданы Небом не для У-вана; Чун-хоу и Элай [48] были порождены Небом не для иньского Чжоу, просто всякому времени-свои люди. Просвещение-это дело благородных мужей, малые люди только окутываются им как благодатью [49], выгода-это дело малых людей, благородные мужи лишь пользуются ею. Некогда, во времена Цзицзы от Восточных ворот [50], на дорогах не поднимали утерянного, оставшееся непосеянным просо ночевало на краю поля-и благородные мужи, и малый люд брали столько, сколько им было нужно. Поэтому праздник одного был праздником всех [51].
Все высокое ценит левую сторону [52]. Поэтому низший, обращаясь к высшему, говорит: "Хочу быть слева от тебя" [53]. Это уважительное обращение слуги. Низкое ценит правую сторону. Поэтому высший, обращаясь к низшему, говорит: "Будь моей правой рукой". Это вежливость господина. Если высший будет обращаться к низшему, употребляя слово "левый", он утратит то, к чему относится с уважением. Если слуга употребит слово "Правый", он утратит то, что ценно для него. Мелочью легко нанести урон сути, а это тут же отзовется в форме. Цзычань обладал красноречием, при нем расцвели пышным цветом судебные дела, но не стало порока [54]. Потеряй он внутреннее чувство, и все его красноречие пропало бы. В совершенном государстве ремесленники не заняты пустыми делами, земледельцы не тратят даром сил, добрые мужи не скрывают своих достоинств, чиновники не допускают неисполнения законов. Это подобно тому, как рыбак тянет сеть, а тысячи ячеек в ней раскрываются. Шунь и Юй приняли Поднебесную от предшественников. Яо и Шунь, передавая столь великое, сначала создали образец в малом: они опробовали его, передавая главной жене, потом братьям [55], передавая сначала семью, потом страну, и Поднебесная покорилась им. В военном деле через великое познается малое [56], а людям свойственно через малое постигать великое.
Дао благородного мужа близко, а не достичь, низко, а не взойти, ничего нет на телеге его, а непобедимо. Велико и светло, далеко простирается и высоко высится! Это дао не постичь через других, сам должен обрести его в себе, а если будешь искать в другом, только удалишься от цели. Благородный муж радуется всегда, даже когда славы ему недостает; ничтожный человек не радуется никогда, даже если славы у него в избытке. Отсюда ясно, сколь далеки друг от друга бывают мерки достаточности и недостаточности.
Никогда не приходилось слышать, чтобы что-то было на устах и не вырвалось бы, было в ощущении и не обнаружилось бы. Благородный муж печется о долге и не заботятся о выгоде; ничтожный человек жаждет выгоды и не озабочен долгом.
Учитель говорит: "Оба плачут, приговаривая: "Ты и я-как нам быть? Зачем обижаешь меня?"". Одинаково скорбят, но то, почему скорбят,-разное. Скорбь и наслаждение-эти чувства трогают человека глубоко. Копают ли землю, делают ли запруды, и тем не только изнуряют народ, но и, потворствуя своим желаниям, вносят беспорядок в живое. В обоих случаях они подчиняются чувству, но люди получают от них разное. Так, танский Яо и юйский Шунь ежедневно и неустанно занимались делами правления, а Цзе и Чжоу ежедневно самонадеянно близились к смерти и не ведали, что будут осмеяны потомками. Обычно стоит человеку выговориться, как забывают о горе и предаются веселью, а утратив то, что их радовало, впадают в скорбь. Но кому известно наслаждение жизнью, известна и скорбь смерти; знающего, что есть долг, не соблазнить выгодой, храброго не превратить в труса-как не обмануть жаждущего пустым сосудом. Люди, отдающиеся многим желаниям, наносят ущерб долгу; подверженные многим печалям наносят вред уму, а многим страхам- мужеству. Распущенность-свойство ничтожных людей, варвары все таковы. Готовность к добру-свойство благородного мужа, силой оно может поспорить с блеском солнца и луны, и всей Поднебесной этой силы не исчерпать.
45
Притча известна из "Чжуанцзы" (правда, там
47
49
50
52
Аналогия построена на игре слов; и "левый" (
54
Фрагмент неясен.
55
По-видимому, имеется в виду система наследования власти в семье и государстве в далекие времена.