Теперь я знаю, как быстро распространяются слухи в этом городе. И как все суетятся. Поэтому я не удивляюсь, когда звонит телефон. Несмотря на то что не было никакого объявления, ничего официального, и я еще не открыт для бизнеса. Несмотря на то что здесь нет мебели, а телефон стоит на полу. Я думаю, что это кто-то хочет продвинуть сценарий, сделку, для которой нужна Мэгги, работу чтеца – что-то в этом роде.
Что меня удивляет, так это то, что первый звонок в мой новый офис в некотором смысле из Вьетнама.
Глава двадцать третья
Бигл сидел один в темноте.
Перед ним был сенсорный экран компьютера. С его помощью он мог листать изображения или запускать весь фильм на любом из десяти экранов повышенной четкости «Мусаси Джи-4», вмонтированных в изогнутую переднюю стену видеозала.
Экраны были расположены в два ряда по пять штук. Они были плоскими и крепились вплотную к стене. Достаточно широкое соотношение сторон 2,4:1 позволяло полностью вместить фильмы, снятые в дни славы широкоэкранных форматов, таких как «Тодд-AO», «Ультра-Панавижн 70» и «Синемаскоп». При показе изображения из менее горизонтального источника они автоматически генерировали плоский черный матовый цвет на пустых участках экранов. Стены были окрашены в точно такой же черный цвет. Центральный экран верхнего ряда был больше остальных.
Просмотрев тысячи часов пленки и кассет, Бигл отобрал то, что, по его мнению, каким-то образом определяло суть ощущения Америки во время войны. Из выбранных изображений он составил нечто среднее между историей и мифологией. Высокотехнологичная 10-экранная версия американской «Илиады». Теперь он собирался сыграть эту историю для аудитории, состоящей из одного человека, – для себя самого, – полагая, что это поможет ему понять, какую войну он должен вести, чтобы сделать свою страну счастливой.
Центральный экран. «Испанский флаг сорван». Просто образ. Лейтмотив. Зов трубы из далекой тишины, с которого начинается эпоха. Флагшток на фоне неба. В кадр попадает пара рук. Они снимают испанский флаг. Они поднимают «Старую славу» – флаг США.
Это было снято в 1898 году, когда Америка объявила войну Испании[64]. Это был первый коммерческий фильм о войне.
Затем на первом экране в левом углу появился знаменитый документальный фильм Лени Рифеншталь «Триумф воли» 1934 года. Сотни тысяч одетых в форму представителей высшей расы маршируют, поворачиваются, отдают честь, встают, кричат «хайль». Гитлер разглагольствует. Это заявление немецкого народа о том, что он превратил себя в машину, которая будет править миром. Они будут аннексировать, терроризировать, вторгаться, завоевывать, истреблять, испепелять – и вот образ, в котором они будут это делать. Один народ, одна воля. Это образ, который они будут продавать миру, и мир будет верить в него даже после того, как Гитлер умрет, а война будет проиграна[65].
На пятом экране, в правом верхнем углу, другое начало: «7 декабря». Тихие, мирные Гавайи. В безмолвном небе появляются группы японских самолетов.
Коварное нападение. Японцы ловят американские суда, стоящие на якоре в гавани Гонолулу. Ряд линкоров – гордость американского флота – превращается в вонючие черные дымящиеся руины. Американские самолеты все на земле. Выстроились в ряд, аккуратно и упорядоченно. Идеальные мишени. Беспомощные и беззащитные, они уничтожены. Торпеды. Корабли горят. Самолеты взрываются. Пламя. Моряки бегут. Два матроса с автоматом отбиваются, стреляют в небо. Один падает. Другой продолжает стрелять.
За кулисами, по другую сторону видеоэкранов, в комнате с промышленными стеллажами, стальными стойками, пучками кабелей, спагетти из проводов, незамаскированным множеством мониторов и машин, Тедди Броуди тоже наблюдал. Когда Биглу нужен был фильм, который еще не был загружен в «Фуджицу» и оцифрован, Тедди был библиотекарем, который бродил по стеллажам, чтобы найти его на пленке, ленте или диске и поставить его на проектор, видеомагнитофон или проигрыватель.
65
«Хотя Германия потерпела поражение, немецкая пропаганда осталась нетронутой: немцы были лучшими солдатами в мире. Американские кинематографисты приняли идеализированное представление о немецком солдате и увековечили его. До конца 1970-х годов немцы в американских военных фильмах всегда были чисто выбриты, все пуговицы их кителей были аккуратно застегнуты. И они никогда даже не вздрагивали во время боя». «Военные фильмы», Джо Хайамс, Gallery Books.