Компания «Мусаси» купила «Америкас Экспортерс» из-за ее названия и из-за ее президента, Билла Магноли, самого американского парня, которого когда-либо встречали японские коллеги. В рабочие и выходные дни Билл представлял собой набор клише. Он водил «Мустанг», ел стейки на гриле и большие десерты, смотрел футбол, разговаривал о футболе, играл в гольф, дважды в неделю спал со своей секретаршей, раз в неделю – с женой, очень любил вязаный трикотаж и Уилларда Скотта, играл в лото и считал Вегас очень, очень сексуальным. У него было двое детей – один в колледже, другой в реабилитационном центре – и он носил их фотографии в своем бумажнике. Он был парнем, который идет на поводу у всех и вся, он был сторонником всего, кроме хлеба на своем довольно большом столе и бензина в баках четырех машин, которые он содержал.
Когда Билл Магноли встал и начал выступать от имени «Америкас Экспортерс», потребовалось огромное усилие, чтобы вспомнить, что на самом деле он был представителем Хироши Такигавы, чья должность в «Мусаси» всегда переводилась на английский как «вице-президент по улучшению японско-американских отношений», но на кандзи, идеографическом варианте японского языка, ее можно было прочитать как «член Генерального штаба, отдел стратегического планирования победы над Америкой». Так никогда не переводили, и считалось невежливым даже упоминать об этом в разговоре с гайдзином.
Речь шла о военных закупках – одном из способов, с помощью которых Америка традиционно поддерживала частную промышленность. Частная промышленность, в свою очередь, очень поддерживала военных. Некий производитель микросхем с политиком в кармане – альтернативно описываемый как конгрессмен, заботящийся о своих избирателях, многие из которых зарабатывали на жизнь микросхемами, – альтернативно описываемый как патриотичный американец, беспокоящийся о независимости своей страны в технологическом плане в случае войны, – внес законопроект, обязывающий Пентагон покупать только микросхемы, произведенные в Америке. Конгрессмен собирался провести свой законопроект, но он разрешал Пентагону делать исключения – в настоящее время ведутся дебаты по поводу того, какой будет следующая фраза – «в случае крайней необходимости для немедленной обороны», «на период не более одного года» или «если не имеется разумной альтернативы». Очевидно, что влияние закона, если таковой примут, теперь зависело от того, какой пункт будет выбран и как он будет применяться.
Магноли был красноречив, ярок и лаконичен. И это логично, ведь Хироши Такагава заплатил огромные деньги американской пиар-фирме за исследование и подготовку выступления, а также за тренера по актерскому мастерству, чтобы тот обучил Магноли.
Вопрос не в том, был ли Магноли прав или неправ, был ли он агентом влияния иностранной державы, и даже не в том, должен ли был президент выслушать эти мнения напрямую. Вопрос был в том, почему Билл Магноли получил доступ?
– Буши, как так получилось, что ты разговаривал с этим парнем, Магноли? – Джеймс Бейкер спросил президента.
– Нейл, – сказал президент, беспокоясь о том, что его действительно беспокоило, – своем сыне. – Есть новости о результатах? – в смысле знал ли Бейкер, будет ли Нейлу предъявлено обвинение или нет[85].
– Обо всем позаботились.
– Если бы он не был моим сыном. – Буш махнул рукой. Имея в виду не «Если бы он не был моим сыном, я бы позаботился о том, чтобы он отсидел, чтобы преподать остальным урок», а «Если бы он не был моим сыном, никому бы не было дела». – А какой-то болтун-пиарщик, – «Я надеюсь, что адвокат, которому скажут прекратить это дело, не повернется и не скажет всему миру, что ему велели прекратить его». – Это ковыряние, выбирание гнид. Им лучше подождать и посмотреть, что будет.
– Ты же знаешь, что он поддерживает японцев, – сказал Бейкер, возвращаясь к Магноли.
– Конечно, я знаю, за кого ты меня принимаешь? – сказал Буш. – Не отвечай, – съязвил он[86].
– Его компания полностью принадлежит «Мусаси».
– Я же сказал, что знаю, – сказал Буш. – Ты не поспеваешь за мной. Хочешь знать, откуда я это узнал?
– Конечно, – сказал Бейкер.
– Потому что это были мои друзья из «Мусаси», которые мне помогают, а кто еще? Они попросили меня уделить несколько минут Магноли. Два плюс два – это не ускользнет от моего внимания, – сказал Буш, довольный, как это бывало с ним время от времени, когда он делал что-то, о чем Бейкер даже не подозревал.
85
Если кому-то нужно напомнить подробности, то они таковы: 1983 год, Нейл Буш (сын Д. Б.) вступает в нефтяной бизнес. Нейл вкладывает 100 долларов. Два его партнера вкладывают 160 000 долларов. 1985 год, Нейл становится платным директором «Сильверадо», который одалживает его партнерам 132 000 000 долларов. В 1987 году один из его партнеров «прощает» Нилу кредит в 100 000 долларов. В 1988 году девелоперы объявляют дефолт, «Сильверадо» терпит крах. На спасение ФКСВ ушло около 1 000 000 000 долларов. (Источники – «Тайм»)
86
От автора: В моей писательской жизни никогда не было такого, чтобы персонаж «язвил». Меня корчит от одного слова «язвить». Однако мне кажется, что Буш – человек, который именно так и поступает, так что вот – съязвил.