Однако именно он стал очередным открытием и затем позволил начать новый поиск.
Как раз тогда некоторые исследователи всерьез поставили под сомнение популярнейший эпизод биографии Лермонтова: знакомство с дочерью писателя Ф. Ф. Иванова — Натальей Федоровной. Документально этот эпизод не подтвержден, заявили они, и, следовательно, литературная наука пребывает в многолетнем заблуждении[170].
Так ли это?
Немного успокоясь, он скажет:
Стихотворная формула придет не сразу. Шестнадцатилетний поэт мучительно переживает развязку отношений с Натальей Ивановой — Н. Ф. И. его лирики. Уже приведенное ранее обращение к другу — Николаю Поливанову — полно отчаяния: «Я теперь сумасшедший совсем... не могу тебе много писать: болен, расстроен, глаза каждую минуту мокры. Источник неиссякаемый! — много со мной было...»
Строки эти — на одном листе с письмом Владимира Шеншина, университетского товарища: «Мне здесь очень душно, и только один Лермантов, с которым я уже пять дней не видался (он был в вашем соседстве у Ивановых), меня утешает своею беседою... Пиши к нам со всякой оказией... кажется, у тебя мысли просвежились от деревенского воздуха... Москва. 7-го июня 1831».
Итак, бурная реакция вызвана недавней поездкой. Но — куда? В каких краях произошли события, что повлияли столь чувствительно на поэта и его сочинения? Это оставалось неизвестным для биографов.
Сорок дней спустя закончена романтическая драма «Странный человек» с предисловием: «Лица, изображенные мною, все взяты с природы; и я желал бы, чтоб они были узнаны, тогда раскаяние, верно, посетит души тех людей».
Центральный герой — поэт Арбенин «страстно влюблен» в Наталью Федоровну Загорскину, которая сначала относится к нему благосклонно, но затем отвергает. Сюжет явно автобиографичен: в пьесу включены те же послания, что сам Лермонтов посвящал Н. Ф. Ивановой, героине дано то же имя-отчество.
С небольшими поправками вошло в текст «Странного человека» и лермонтовское «Видение»:
«Вот этот отрывок тем только замечателен, что он картина с природы,— поясняется в драме.— Все, что тут описано, было с Арбениным». Следовательно — и с самим автором пьесы?
Соотнося стихи с письмом, можно было догадываться: Ивановы находились неподалеку от Москвы, на берегу Клязьмы и «в соседстве» с деревней Николая Поливанова. А точнее?..
Пока место не было названо, скептики продолжали упорствовать: «Тайна Н. Ф. И. не раскрыта!»
Рисунки вносят ясность
Прежде всего — где было поливановское поместье? Куда адресовано письмо? Многие годы не было ответа на эти вопросы. Наконец, С. А. Андреев-Кривич в своей книге «Всеведенье поэта» предположил: речь идет о сельце Петрищево (51 верста от столицы, Богородский уезд), ибо в указателе Московской губернии 1852 года владельцами названы Поливановы.
Гипотеза требовала проверки. Так ли было и за двадцать лет до выхода справочника? И если да — где гарантия, что друг Лермонтова и Шеншина находился именно там?..
Такой гарантией стал карандашный рисунок Николая Поливанова с надписью «Петрищево в 1831 году».
Это групповой фамильный портрет. В изящной двуколке к парадному крыльцу подъехал глава семейства (о нем в письме Шеншина: «...хотя тебя и уверяет твой папинька, что мы пострелы, негодяи — но пожалоста не верь»). Рядом — взрослая барышня — старшая дочь. Их сопровождает верховой — сам художник. Хозяйка дома вышла навстречу со всеми чадами и домочадцами. Персонажи рисунка поименованы.
170
См.: Люфанов Е. Вернемся к загадке Н. Ф. И.//Лит. газета.— 1973.— 7 марта.— С. 6; Серяев М. П. Разгадана ли «Загадка Н. Ф. И.»?//Рус. литература.— 1976.— № 4.— С. 107—114.
Остальные ссылки на использованную литературу и архивные источники см. мою статью: Новое о Лермонтове в Москве //Русская литература.— 1977.— № 1.— С. 102—103.