Идиллии, эпиграммы

Ну, давка!
Словно как свиньи, толпятся.

Зритель 1-й

Смелее! Ну вот и пробились.

Праксиноя

Быть же тебе, мой голубчик, счастливым теперь и навеки!
Нас охранил ты. Не правда ль, прекрасный, любезный мужчина?
Где же Эвноя? Пропала? Несчастная, крепче толкайся!
«Наши вошли», — молвит сват, запирающий дверь новобрачных.

Горго

Ну же, вперед, Праксиноя! Гляди, что ковров разноцветных!
Ах, как легки, как прелестны! Как будто богини их ткали!

Праксиноя

80 Мощная дева Афина! Каких же ткачей это дело?
Кто они, те мастера, что узоры для них начертили?
Люди стоят, как живые, и кружатся, будто бы живы,
Словно не вытканы. Ах, до чего ж человек хитроумен!
Там — вот так диво для глаз — возлежит на серебряном ложе
Он, у кого на губах чуть первый пушок золотится,
Трижды любимый Адонис, любимый и в тьме Ахеронта.

Зритель 2-й

Да перестаньте трепать языком бесконечно, сороки!
Что за несчастье! Убить они могут—разинули глотки!

Праксиноя

Что это? Кто ты такой? Что тебе-то, что мы разболтались?
90 Слуг заведи и учи. Ты учить сиракузянок вздумал!
Да, чтоб ты знал: из Коринфа мы родом, а знаешь, оттуда
Беллерофонт[208] был; и мы говорим по-пелопоннесски.
Мы, полагаю, дорийки, дорийская речь нам пристала.
Нет, не родился никто, кто бы нас пересилил, клянусь я,
Разве что царь. Очень нужен ты мне! Не болтай попустому.

Горго

Тише, молчи, Праксиноя. Во славу Адониса песню
Хочет пропеть уроженка Аргоса, искусная в пенье,
Та. что и в прошлом году погребальную песню всех лучше
Спела, и нынче, наверно, споет. Она уж готова.

Певица

100 О госпожа, ты, что любишь душою и Голг, и Идалий,[209]
Эрика[210] горный обрыв, Афродита, венчанная златом!
Друга Адониса снова из вечных глубин Ахеронта
После двенадцати лун привели легконогие Оры.
Медленней движетесь, Оры благие, вы прочих бессмертных;
Людям желанны вы все же за то, что дары им несете.
О Дионея[211] Киприда! Из тленного тела к бессмертью
Ты воззвала Беренику, как нам повествует сказанье,
Каплю за каплей вливая амброзии сладкой ей в сердце.
Ныне ж во славу тебя, многохрамной и многоименной,
110 Дочь Береники сама, Арсиноя[212], Елене[213] подобна,
Пышно Адониса чтит и его осыпает дарами.
Вот золотые плоды, что деревьев вершины приносят;
Вот словно сад расцветает в серебряной пышной корзине;
С мирром душистым сирийским сосуды стоят золотые;
Кушаний много на блюдах — их стряпали женщины долго,
Сладкие соки цветов с белоснежной мешая мукою;
Эти — на сладком меду, а иные — на масле душистом.
Все здесь животные есть, и все здесь крылатые птицы.
Вот и зеленая сень, занавешена нежным анисом,
120 Ввысь вознеслась; а над нею летают малютки Эроты,
Словно птенцы соловьев, что, порхая от веточки к ветке,
В кущах высоких дерев упражняют некрепкие крылья.
Золота сколько, резьбы! Из слоновой точеные кости
Мощные Зевса орлы виночерпия юного держат.
Сверху пурпурный покров, что зовется «нежней сновиденья», —
Так их в Милете зовут, и самосцы зовут скотоводы.
Рядом с престолом твоим красавца Адониса место:
Это — Киприды престол, здесь сидит Адонис румяный.
Он девятнадцати лет иль осмьнадцати, твой новобрачный.
130 Нежен его поцелуй — пушком обросли его губы.
Ныне, Киприда, ликуй, обладай своим мужем любимым!
Завтра же ранней зарей, по росе мы, все вместе собравшись,
К волнам его понесем, заливающим пеною берег.
Волосы с плачем размечем и, с плеч одеянья спустивши,
Груди свои обнажив, зальемся пронзительной песней.
Ты лишь один, полубог, что являешься к нам и нисходишь
В мрак Ахеронта опять, ты один, — даже сам Агамемнон[214]
Доли такой не стяжал, ни Аянт[215], что во гневе был страшен,
Также ни старший из тех двадцати, что родила Гекуба[216],
140 Или Патрокл[217], или Пирр[218], что домой из-под Трои вернулся,
В древнюю пору лапифы[219] иль Девкалиона потомки[220],
Иль Пелопидов[221] семья, иль Аргоса сила — пеласги[222].
Милостив будь к нам, Адонис, в грядущем году благосклонен.
Дорог приход твой нам был, будет дорог, когда ты вернешься.

208

Беллерофонт — сын  коринфского  царя  Главка,  герой,  чтимый  среди дорийцев, победивший чудовище Химеру с помощью крылатого коня Пегаса.

209

Кипр  был  местом  особого  почитания  Афродиты:  в  городе  Идалии и на горе Голге были ее храмы.

210

Эрик — гора в Сицилии, тоже с храмом Афродиты.

211

Дионея — эпитет  Афродиты,  происходящий  от  имени  ее  матери Дионы.

212

Береника и Арсиноя — см. примеч. к идиллии XIV, ст. 59.

213

Елена—прекраснейшая из женщин, дочь Зевса и Леды, жена царя Менелая,  бежавшая  от  него с Парисом,  сыном  троянского  царя Приама, из-за чего и началась троянская война.

214

Агамемнон — царь Микен, сын Атрея, старший брат Менелая,  главный вождь греков в троянскую войну.

215

Аянт — герой троянского похода.

216

Гекуба — жена Приама, царя Трои во время  троянского  похода.  Ее старший  сын  Гектор—главный  защитник  Трои.

217

Патрокл—ближайший  друг  Ахилла,  погибший  от  рук  Гектора (см. Бион, фрагмент XI).

218

Пирр, или Неоптолем — сын Ахилла и Дейдамеи .см. Бион. «Эпиталамий Ахилла и Дейдамеи»), прибывший под Трою в последний год осады. Он был очень жесток, убил старого Приама, оторвав его от жертвенника, взял себе в наложницы вдову Гектора Андромаху; был по возвращении в Грецию убит Орестом, сыном Агамемнона, за то, что принудил невесту Ореста, Гермиону, доу Менелая и Елены, выйти за него замуж.

219

Лапифы — фессалийское племя, воевавшее с кентаврами.

220

Девкалион — сын  Прометея, спасшийся от  всемирного  потопа на корабле и  положивший начало новому  роду людей,  проис-ледших  из камней, которые он и его жена бросали назад через плечо

221

Пелопиды — потомки мифического царя Пелопса  (см. примеч. к идиллии VIII, ст.  53).

222

Пеласги — древнейшее население Греции, потомки мифического Пеласга,  сына Зевса, уроженца Аркадии.