Тогда Киреев проговорил насмешливо:
— Честно говоря, нам ваши показания так же нужны, как щуке зонтик. Дело передаем в суд, так что скоро за все придется держать ответ. Примет ли суд во внимание чистосердечное признание или нет — я не знаю. Просто даю вам возможность во всем сознаться.
Арестованный насторожился. Чуть приподнял голову. Узкие глазки уставились на Киреева. Следователь резко спросил:
— Где вы достали паспорт Глазкова?
— Взял у убитого.
— Зверски убитого гитлеровцами в Заозерном?
— Да...
— Предусмотрительным оказались... А почему не удрали в Германию со своими хозяевами?
— Не сумел.
— Ясно. Тогда, может быть, расскажете, как вам удавалось вызывать кровотечение?
— Это не я...
— Не лгите, Щетинин. Скажите, вы работали в Средне-Азиатском передвижном зверинце?
Щетинин ничего не ответил. Только тяжело передвинулся на стуле.
Киреев повторил:
— Работали или не работали?
Снова молчание. Киреев поднялся с места, достал из раскрытой папки листок, подал заключенному:
— Ну хорошо... А это вам знакомо? Выписка из приказа по передвижному зверинцу о вынесении строгого выговора уходчику Глазкову Александру Борисовичу за халатную службу. Это вы получили взыскание или не вы?
Снова — молчание. Потом арестованный словно выдавил из себя:
— Я...
— Непростительную ошибку совершили, Щетинин. Ведь этот приказ и навел меня на след... Не верите, а, между тем, это так. Я просмотрел ваши личные дела, узнал где работали после войны. Нигде никаких замечаний, а тут выговор, да еще строгий. Прямо, не поверил. Даже подумал, что зря обидели. Так или нет?
Щетинин сидел, вытянувшись, как аршин. Почти беззвучно подтвердил:
— Так...
— Что так? Справедливо или несправедливо наказали вас?
— Справедливо.
— Запишем, что справедливо... Значит, вы были виноваты в том, что оставили открытой во время кормежки клетку и сами на несколько минут отлучились, как вы потом объяснили, за водой.
— Отлучился... Забыл ведро в служебном помещении.
— Понятно. И этого времени было достаточно, чтобы птица, находившаяся в клетке, выпорхнула и улетела... Что это была за птица?
— Птица и птица... Там их много разных было, разве упомнишь...
— Может быть, эта?
Деловито Киреев поднял верхнюю часть коробки. На дне ее, среди искусно сделанной зелени стояла маленькая темная пичужка, чуть больше воробья, только крылья с перепонками, как у летучих мышей.
— Взгляните сюда, Щетинин... Узнаете?
Щетинин машинально посмотрел, вздрогнул.
— Вот такая птица вылетела из клетки, которую вы почему-то забыли закрыть?
— Может, и такая... Я не интересовался.
— Не интересовались... Так ли это? Вы Ивана Васильевича Белова знаете?
— Белова? Нет.
— А вы вспомните... Молодой такой, энергичный профессор-зоолог, научный консультант зверинца.
— Приходили разные... За день сотни людей перебывает, разве упомнишь?
— Ну что вы, Щетинин! Вы ведь с ним столько раз беседовали, ему даже нравилась ваша любознательность.
— Не знаю.
— Иван Васильевич, видите, отказывается от вас.
Гость опустил газету:
— Как же так, товарищ Глазков?
Киреев вежливо, но решительно поправил:
— Не товарищ, а гражданин... И не Глазков, настоящая фамилия его Щетинин.
— Простите...
— Ничего, ничего... Ну что, Щетинин? И дальше будете отказываться или, наконец, начнете говорить правду?
Комиссар поморщился:
— От него правды дождаться... Иван Васильевич, напомните арестованному, что это за птица.
— Да он сам отлично знает... Мы столько раз с ним беседовали, и он так интересовался ею... И не мудрено... Птица уникальная: я привез три экземпляра из тропических лесов Южной Америки, где провёл четыре года. Две погибли, а Ванда, так мы ее называли, хорошо акклиматизировалась и стала почти ручной.
Андрей Иванович слушал с интересом. Он даже надел очки, чтобы лучше разглядеть чучело птицы.
— Продолжайте, пожалуйста...
— Еще Христофор Колумб, возвратясь из путешествия к берегам Южной Америки, впервые рассказал о похожих на летучих мышей крылатых тварях, которые питаются кровью спящих людей...
У многих народов существует поверье о кровожадных привидениях — вампирах, у нас их называют вурдалаками, поэтому ученые не только во времена Колумба, но и в начале двадцатого века скептически относились к возможности существования подобных тварей. Да и в наши дни эти летучие мыши-кровососы — загадка для многих, хотя уже накопилась интересная литература о них. Укажу на книгу известного американского зоолога Кеннета Винтона «Джунгли шепчут», изданную в 1958 году. Она оказала мне огромную помощь во время путешествия в бассейне Амазонки... Видите, на вид безобидная птичка. Но питается она только кровью живых существ. Другой пищи не признает[2].
2
Судя по описанию, «птичкой-кровососом» А.М.Шейнин называет обитающую в Южной Америке вампировую летучую мышь (которая на самом деле не имеет отношения к птицам и принадлежит к классу млекопитающих). Летучую мышь можно приручить, но вот выдрессировать её и заставить исполнять команды человека — практически невозможно, так что этот сюжетный ход, использованный автором в его повести, представляется абсолютно фантастическим. —