Мы должны помнить, что история не относится к точным наукам. Читатель заметит, что в ряде случаев при изложении материала я употребляю выражения, имеющие определенную окраску («вероятно», «может быть», «наверняка», «все это наводит на мысль, что…», «трудно узнать»). Это сдержанный язык историка. Главной нашей задачей остается попытка дойти до сути: увидеть базовые черты личности Иисуса, характерные особенности его служения, содержание и основной вектор его послания[12].
• Следуя общим принципам современного исследования, которое не ограничивается критическим анализом относящихся к Иисусу литературных источников, а использует все возможные методы и области науки, я также старался внимательно отнестись к наиболее значимым сведениям из археологии, культурной антропологии, социологии аграрных обществ средиземноморского бассейна, экономики[13]. Подобного рода исследование жизни Иисуса, проводимое в междисциплинарной форме, помогает более полно представить контекст его жизни в Галилее 30-х годов I века. Оно проливает новый свет на учение и служение Иисуса (целительство, разделение трапезы с «мытарями и грешниками», пребывание с самыми обездоленными, обозначение условий для наступления Царства Божьего, конкретный призыв к обращению). В этом исследовании я был особенно внимателен, терпеливо подбирая оттенки и разрозненные детали, благодаря чему стало возможным увидеть в Иисусе, описанном в евангелиях, эту «живость» и «глубину», о которых говорит Бенедикт XVI. Верующие, привыкшие воспринимать Иисуса только в определенном, иногда слишком обыденном, контексте литургической службы и поучительной проповеди, вполне вероятно, смогут увидеть того же самого Иисуса в новом свете, в конкретной обстановке его жизни в Галилее.
• Наконец, хочется добавить, что я приложил немало усилий, чтобы изучить возможно более полно самые выдающиеся современные труды, посвященные теме Иисуса. По мере своих возможностей я исследовал, оценивал, синтезировал работы наиболее признанных авторов, уважаемых за их строгий исторический подход и основательность излагаемых идей[14].
Я не обходился без критики, хотя при этом писал книгу не с целью поставить оценку проделанной другими работе. Я дистанцируюсь от определенного круга исследователей, которые своей методологией, использованием апокрифических источников или радикальностью взглядов слишком далеко отстоят от более взвешенных и признанных подходов[15]. Я также избегаю прослеживающейся у некоторых авторов тенденции воспринимать исследование как попытку полностью отбросить предположительно более поздние правки и добавления в евангелия в результате редактирования христианами с целью дойти до «чистого Иисуса», который заменил бы «Христа веры». Скорее, я руководствовался тем же критерием, что Джеймс Данн и другие, обращая внимание на впечатление, производимое Иисусом, в первую очередь на ближайший круг его последователей. Мы приближаемся к Иисусу, исследуя прежде всего воспоминания о нем, оставшиеся у его близких[16].
Также я постарался не заниматься персональным «воспроизведением» того или иного автора, пусть и очень выдающегося. В исследованиях последних лет появились разнообразные реконструкции исторического Иисуса: Иисус «социальный реформатор», Иисус «киник», Иисус «эсхатологический пророк», Иисус «учитель мудрости», Иисус «харизматичный праведник»… Крупные ученые рискуют сфокусировать свое исследование на том, что лучше всего соответствовало бы их «модели» Иисуса, игнорируя другие важные аспекты, занимающие традиционно прочные позиции. Со своей стороны среди различных «моделей» я постарался рассмотреть наиболее серьезные из них, выделяя не противоречащие друг другу сведения[17].
Какую роль сыграла моя вера
Должен сказать, я не почувствовал, что проведение исторического исследования вступает в противоречие с моей верой в Иисуса Христа. Естественно, я не использовал свою веру как инструмент познания. Я прибегал к научным методам. Однако непринятие во внимание веры при проведении исторического исследования жизни Иисуса не означает отказ от нее или чего-то еще в этом роде.
12
Название каждой главы тщательно продумано и сформулировано с целью вобрать в себя основные черты личности Иисуса, его послания и служения.
13
Я особым образом учитывал критерии и ориентированность Папской библейской комиссии на необходимость социологического приближения, важность рассмотрения вопроса в свете культурной антропологии, либерализма и феминизма. См. Приложение 2, с. 418–420.
14
Мою работу
15
В первую очередь я имею в виду Джона Доминика Кроссана, участников
16
J.D.G.Dunn,
17
Я знаю, какие трудности это влечет за собой, но одной из главных моих задач было синтезирование и разумное использование современных исследований в моей книге.