Латинский текст публикуется по указанной книге А. П. Лопухина, с. 318-319. Ввиду трудности понимания стихов Персия даются два варианта перевода на русский язык.
At cuum
Herodis venere dies, unctaque fenestra Disposiae pinguem nebulam vomuere lucernae, Portantes violas, rubrumque amplexa catinum, Cauda natat thynni, tumet aiba fidelia vino, Labra moves tacit us, recititata sabbata palies. Turn nigri lemures, ovoque pericula turto…
Когда
Наступал Ирода день рожденья и роскошные окна Убирались светильниками,
которые, украшенные фиалками, Изливали облака благовоний, в красном блюде
плавала Вкусная рыба, а в белых сосудах пенилось вино, Ты молча шевелил губами
и бледный молился по субботам.
Но это лишь мрачные призраки, опасности, Не
стоящие разбитого яйца…
(перевод А. П. Лопухина)
… Когда же
Иродов день наступил и на окнах стоящие сальных Копотью
жирной чадят светильники, что перевиты Цепью фиалок; когда на
глиняном плавает блюде Хвостик тунца и вином горшок
наполняется белый, Шепчешь ты тут про себя и бледнеешь -
ради субботы. Черные призраки тут, от яиц надтреснутых беды [30]…
(перевод Ф. А. Петровского)
7. СОЛНЕЧНОЕ ЗАТМЕНИЕ И ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ ВО ВРЕМЯ РАСПЯТИЯ ИИСУСА
Согласно Евангелиям, как рождение, так и смерть Иисуса на кресте сопровождались необычайными природными явлениями. «В шестом же часу настала тьма по всей земле и продолжалась до часа девятого», – читаем у трех первых евангелистов о небесных знамениях во время распятия Иисуса (Мф 27:45; Мк 15:33; Лк 23:44), и это сообщение, повторяемое ими почти слово в слово, несомненно, восходит к одному общему источнику. Матфей добавляет еще, что солнечное затмение сопровождалось землетрясением («и земля потряслась; и камни расселись» (27:51).
С давних пор предпринимались попытки найти отзвуки столь необычайных происшествий в летописях той эпохи. Еще ранний христианский апологет Тертуллиан (ок. 165-230 гг.), обращаясь к римлянам, писал: «Распятый, показал Он много знамений… И в тот момент, когда солнце показывало полдень, свет померк. Люди, не знавшие, что так предсказано о Христе, сочли это обычным затмением. Донесение об этом затмении, как о мировом бедствии, имеется у вас в архивах» (Апология, XXI 19). Возможно, в данном случае речь идет о тех же «Актах Пилата», христианском апокрифе II века [31], или же об одном из подложных «писем Пилата» к императору Тиберию (или Клавдию), появившихся тогда в разных вариантах [32].
Начиная с Юлия Африкана (ок. 220 г.), Оригена и Евсевия, христианские апологеты придавали исключительное значение свидетельству греческого историка Флегона, упомянувшего о затмении Солнца и сильнейшем землетрясении, случившемся ок. 32-33 гг. н. э. По сообщению византийского словаря Свида, Флегон из Тралл (Φλέγων Τραλλιανός) был вольноотпущенником императора Адриана (117-138 гг. н. э.) и оставил несколько сочинений, в том числе историческую хронику Έπιτομήν Ολυμπιονικών («Выдержки из Олимпиад»), из которой и черпали сведения Африкан и Ориген. Сама эта хроника не сохранилась и известна лишь в коротких отрывках, цитируемых позднейшими авторами. Характерно, что то место, где Флегон говорит о затмении Солнца и землетрясении в Вифинии, приводится только христианскими писателями; впрочем, то же относится почти ко всему сочинению.
Несмотря на это, сообщение Флегона, каким мы его видим в передаче Евсевия и Иеронима, кажется подлинным. То, что эпицентром землетрясения названа малоазийская местность, достаточно удаленная от Палестины, говорит в пользу нехристианского происхождения этого сообщения. Если бы мы имели дело с проевангельским вымыслом, то эта цитата обладала бы рядом характерных особенностей, присущих христианской апокрифической литературе (заметная зависимость от Евангелий, евангельской фразеологии и пр.), а также наверняка бы обозначила эпицентром землетрясения Иерусалим. Не вызывает особых возражений и датировка, позволяющая отнести солнечное затмение и землетрясение к 32-33 гг. н. э.
Несколько озадачивает ссылка на Флегона у Оригена. По его словам, Флегон «приписал Христу предвидение неведомого будущего» (Против Цельса, II 14). Следует ли понимать это так, что Флегон писал непосредственно о Христе? Судя по смыслу текста, нет. Впрочем, в этом месте Ориген выражается весьма туманно и загадочно. В двух других отрывках он более внятен и несомненно имеет в виду то сообщение Флегона, которое цитируют другие христианские авторы. Хотя и здесь мы видим у Оригена лишь беглое указание на солнечное затмение и великое землетрясение, случившиеся во время распятия Иисуса, без уточнения места события и иных деталей. Видимо, Ориген пользовался теми же данными, что и его коллеги, а прежнее замечание его, будто бы Флегон приписывал предвидение будущего Иисусу Христу либо апостолу Петру, следует отнести на счет произвольного истолкования сообщения Флегона либо преувеличения, допущенного Оригеном в пылу полемики.
Положим, историк первой половины II века Публий Элий Флегон (таково его полное имя [33]) упоминал о солнечном затмении и землетрясении, происшедших в Вифинии примерно в тот же год, в котором в Иерусалиме был казнен Иисус Христос. Однако кое-что в сообщении Флегона, как его приводят христианские авторы, все же вызывает подозрение. Например, указание на шестой час солнечного затмения, напоминающее соответствующие евангельские сообщения. Может быть, Флегон знал Евангелия? Ведь он родился в Малой Азии, в Траллах, где с конца I века имелась христианская община со своим епископом (Евсевий Кесарийский. Церковная история, III 36.5). Возможность того, что Флегон пользовался христианскими преданиями, исключить нельзя, хотя она мало вероятна. Этот придворный историк целиком следовал религиозной политике императора Адриана, который относился к христианам презрительно-враждебно (см. раздел III, документ 46). Характерно замечание Оригена, что Флегон свидетельствует за Христа против своего желания. Тем меньше, добавим мы, у Флегона было оснований воспроизводить детали евангельской истории, даже если он ее и знал. Поэтому указание на шестой час солнечного затмения в сообщении Флегона следует расценивать как позднейшее христианское добавление.
Фрагменты сочинений Флегона в передаче позднейших авторов собраны Ф. Якоби в кн.: Die Fragmente der Griechischen Historiker. II, «B». Berlin, 1929, № 257. Отрывок из «Хроники» Михаила Сирийца приводится по изданию: Michel le Syrien. Chronicle / Ed. J. В. Chabot. Vol. I: French translation. Paris, 1899. P. 143-144. Перевод фрагментов, за исключением 7б и 7в, составителя сборника.
7а. Евсевий Кесарийский. Хроника (в армянской версии), 125.17
После того, как изложены во всех подробностях эти памятники, здесь следует в заключение… указать и Флегона, вольноотпущенника императора, который в четырнадцати книгах довел хронику событий до 229 Олимпиады [34]… той эпохи Римской империи, когда он жил.
7б. Ориген. Против Цельса, II
(14)… Между тем Флегон в тринадцатой или четырнадцатой – если не ошибаюсь – книге своей «Хроники» приписал Христу предвидение (πρόγυωσιν) неведомого будущего. Правда, он перепутал и вместо того, чтобы говорить об Иисусе, говорит о Петре, но он все же засвидетельствовал, что исполнилось все, что и как Он предсказал. Независимо от этого свидетельства о предвидении [Христом] будущего, он – против своего желания даже – показал также и то, что проповедь первых провозвестников нашей веры не была чужда божественной силы.