Российская империя строилась по классическому римскому канону — как, кстати, и китайская. Варвар, который ведет себя как ханец — ханец, ханец, который ведет себя как варвар — варвар. Или как сказал император Николай I маркизу де Кюстину — вот это у меня грек, вот это армянин, вон те двое грузины — а вот все вместе они — русские. Представители вошедших в Империю народов — считались равными русским, и могли делать любую карьеру. Примеров не счесть. Грузин Багратион стал фельдмаршалом, как и украинец Паскевич. Армянин Лорис-Меликов[1] стал едва ли не соправителем Александра II. Именно поэтому в своем нормальном состоянии Российская империя отличалась чрезвычайной устойчивостью, а как только в пределы вторгался враг — все народы вставали и шли в бой, плечом к плечу. Каждый из малых народов — ощущал государство своим, как и любой русский.
Однако, к концу 19 века ситуация начала меняться и немалую роль в этом сыграло пробуждение русского национального духа, перетекшее в шовинизм, а в каких то случаях — и в протофашизм. Весь этот процесс инициировался и поддерживался на государственном уровне и представлял собой неумелую попытку «лечить чуму холерой». То есть сбить накал борьбы леваков — народников за счет внедрения в общество правой, националистической идеологии — прежде всего в низы общества. Проект этот оказался не только провальным с точки зрения первоначально поставленных целей — крестьяне за правыми не пошли, они четко сознавали свой интерес, землю и шли за теми, кто им землю обещал. Но этот проект до крайности обострил еще и национальный вопрос, внеся существенную лепту в кризис 1917 года.
Каково было положение с национальностями в России до конца 19 века, когда начала внедряться данная идеология?
4.2.1. Поляки. Польский вопрос
Польский вопрос — висел над Россией подобно грозовой туче весь девятнадцатый век. Его значение в жизни страны можно было сравнить с проблемами Кавказа сегодня. Все понимали, что эта вражда дальше не может продолжаться — но что делать никто не знал. В конце концов, рассудила история, но и поныне Польша остается злейшим врагом России. Исторического примирения — не было и нет.
В конце 18 века, всего лишь спустя полтора столетия после того как польские легионы брали Москву — Польша окончательно обессилела и была разделена между Россией, Пруссией и Австро-Венгрией, причем самый крупный кусок вместе со столицей Варшавой — достался России. Причина, почему Польша так стремительно утратила силу и влияние — заключалась в том что она так и не смогла создать современное государство и наладить сбор налогов. Особенностью Польши было необычайно большое количество военной аристократии — до десяти процентов от общего числа населения. Эти вооруженные люди выбирали себе монарха и могли скинуть его в любой момент. Страна фактически представляла собой конгломерат магнатерий, магнаты, то есть крупные помещики — владели целыми городами. Те, кто не относился к аристократии — шляхте — именовались быдлом. В основном быдло находилось на Востоке, и было православным. В отличие от Польши — Россия после Смуты смогла модернизироваться и в результате серии войн покончить с господством поляков сначала на территории современной Украины и Беларуси, а потом и вторгнуться в саму Польшу. Дальше последовали (со стороны не только России, но и других держав) попытки манипулировать Сеймом — своего рода феодальным собранием, где один голос мог привести к его роспуску. Это удавалось плохо — например, были периоды, когда в Польше было два короля, а были — когда ни одного. В конечном итоге, терпение соседей лопнуло, и Польшу разделили окончательно.
Это ставит перед нами вопрос — а вообще, можно ли вот так взять и стереть страну с карты мира? Во многом именно казус Польши привел к усугублению отчуждения России от Европы, и никто не приложил руку к антироссийской пропаганде в Европе больше, чем сами поляки. Этот казус похож на казус современной Украины — что делать, если в центре Европы появляется страна африканского типа и из года в год доставляет проблемы? Помогать? Кто-то сомневается, что помощь будет разворована?
1
Надо сказать, что Лорис-Меликов, будучи главой МВД — так же принимал репрессивные меры, в частности после польского восстания он запретил печатать книги на латинице в Польше и на Украине. Однако, Михаил Тариэлович понимал и необходимость реформ и то что подобные меры могут быть лишь ограниченными. При консерваторах — наступление на национальные особенности и особые права некоторых национальностей империи — пошло широким фронтом