Поступила я в институт месяца за два до <очередного> выпуска и попала в класс, три года проведший в институте[46] . Естественно было ожидать целый ряд экспериментов над «новенькою», но класс принял меня самым симпатичным образом. Правда, вышучивали меня иногда, задавая, например, вопрос: «Ела ли я физику с молоком?» — вопрос, на котором часто попадались новенькие, желавшие показать, что дома они пользовались всеми без исключения деликатесами. Но все шутки были так добродушны, что я с удовольствием поддавалась им. А когда в числе фамилий воспитанниц класса я услышала знакомые мне по Курску, <...> то скоро установились добрые отношения, которые продолжались и когда этот класс перешел в старший.
Классными дамами того отделения, куда я временно попала, были m-me Липранди и m-lle Розен. Последней я обязана первым большим удовольствием, испытанным в институте.
Как-то вечером, сидя в рекреационном голубом зале, следила я за играми подруг. Вдруг стремительно входит Розен, берет меня за руку и, ни слова не говоря, так же стремительно ведет меня с собой. Не успела я оглянуться, как очутилась в белом зале на коленях среди выпускных, репетировавших к акту балет pas de chales[47]. Оказалось, что кроме восьми—десяти воспитанниц младшего класса, уже принимавших участие в этом балете, нужна еще одна маленькая девочка, чтобы держать конец голубой шали, долженствовавший изображать «А» — вензель государыни, вот Розен и вспомнила меня. Много приятных минут доставило мне это, особенно же счастлива я была, когда стало известным, что акт будет во дворце ввиду легкого нездоровья императрицы. Быть во дворце, видеть царскую семью, любоваться всеми чудесами, которые моя детская фантазия облекала в волшебные образы, казалось маленькой провинциалке недосягаемым блаженством!
С понятным нетерпением ожидала я это радостное событие. Уже с утра в день акта весь институт был в волнении. Наконец настал момент — все готовы, юные личики так веселы, белые воздушные платья так нарядны. Придворные кареты доставили нас во дворец. Акт начался, как всегда, музыкою, затем шло пение, характерные танцы с pas de chales в конце. По окончании этого последнего государыня Александра Федоровна подошла к нам и со словами: «Ты не заснула, крошка?» — подала руку маленькой Березовской (круглой сироте, привезенной шести лет в институт), сидевшей в середине вензеля со сложенными ручонками.
Затем начался бал. Государыня удалилась во внутренние покои, предоставив молодежи веселиться без стеснения. Наследник Александр Николаевич и все великие князья танцевали с выпускными, мы же, маленькие, сгруппировались в конце зала, любуясь танцами.
Вдруг подходит к нам государь Николай Павлович со словами:
― Не скучно вам, детки? Нравится вам у меня? Хотите видеть всю мою хатку?
На наше повторенное: «Да, да, Ваше величество», — государь повел нас по всем залам дворца, Зимнему саду, и наконец мы пришли в комнату, вероятно, кабинет государыни, где она сидела в кресле возле стола. Государь быстро подошел к ней и, став на колени, поцеловал ее руку, а свои обе заложил за спину. Этим примером воспользовались мы, став кругом государя на колени, старались целовать его руки, но он отбивался, говоря:
46
В то время все воспитанницы делились на два класса с трехгодичным
курсом в каждом. Каждый же класс делился на три отделения. Каждое
отделение имело свой дортуар и по две классных дамы, дежуривших
по очереди через день.
47
Танец с шарфами (фр.).
В дортуарах мы бывали только во время сна, рекреационные же часы проводили в залах, а уроки готовили в классах, в них же проводили все праздники. — Примеч. А. В.Лазаревой.