Можно представить, как проклинал несовершенство своего кода Григулевич, готовя очередное послание. Вначале подготовить текст информации, потом сочинить фиктивное письмо воображаемому американскому адресату на нескольких листах и только затем симпатическими чернилами вписать между строк оперативное сообщение. Для энергичного человека с беспокойным темпераментом это было хуже пытки. «Артур» избавился от изнурительного труда по шифрованию только тогда, когда в Буэнос-Айрес приехала жена Лаура…
На создание диверсионного снаряда потребовалось больше времени, чем предполагалось. Иосиф последовал заочному «совету» Ринтелена и решил не пользоваться взрывчаткой, поскольку это было чревато быстрым провалом. Пример из недавнего прошлого имелся. В мае 1940 года нацистские саботажники взорвали динамитные заряды в машинном отделении и трюме английского судна «Гасконь», на которое в порту Буэнос-Айреса грузилось мороженое мясо. Один грузчик погиб, пять других получили тяжелые ранения. Полиция без труда вычислила «виновника» диверсии: Германия и Англия находились в состоянии войны. Были предприняты меры для ареста Карла Арнольда, который возглавлял группу нацистских экстремистов. По его приказу разгромили торговый дом Харродса (английский объект!) и внедряли гнилостные бактерии в мясопродукты, поставляемые в Англию.
И тут не спасали никакие взаимные политические симпатии. Аргентина самым строгим образом предупредила германское посольство о том, что не позволит превращать свою территорию в «поле боя». Карл Арнольд бежал в Уругвай, где был арестован по указанию местного шефа полиции. После угрожающей ноты германского посольства Арнольда доставили в порт и на японском торговом судне отправили в Рио-де-Жанейро, откуда шеф немецких саботажников вылетел на итальянском самолете в Европу. Диверсионная деятельность его в Аргентине не продлилась и года, несмотря на наличие надежных укрытий, многочисленных помощников и тщательную подготовку в диверсионной школе. Рейх высоко оценил его заслуги. Арнольда послали работать в резидентуру в дружественном Мадриде.
Чтобы не повторять чужих ошибок, «Артур» сделал выбор в пользу зажигательной мины замедленного действия.
Для создания «зажигалки» он привлек своего друга-аргентинца Антонио Гонсалеса (псевдоним «Доминго»), работавшего в химической лаборатории «Патагон», которая выполняла заказы по производству товаров бытовой химии: от стиральных порошков до косметики и ароматических свечей. Антонио и его жена с тревогой следили за событиями в Европе, военные успехи Гитлера беспокоили их все больше: неужели Аргентину ожидает такая же участь — оккупация и охота на евреев? Самоубийство писателя Цвейга и его жены в феврале 1942 года в Бразилии они восприняли как проявление панического страха перед нацистами. Осудили этот поступок и решили, что их путь — не капитуляция, а активная борьба с нацизмом. Когда «Артур» пригласил их войти в нелегальную «Антифашистскую группу», они не колебались.
После ряда неудачных попыток Антонио разработал конструктивную схему зажигательного снаряда. В феврале 1942 года «Артур» сообщил в Нью-Йорк, что для подготовки опытных образцов создана мастерская-лаборатория. Возглавил мастерскую, а потом и Д-группу Феликс Клементьевич Вержбицкий (псевдоним «Бесерра») — поляк, выходец из Западной Украины. Он отправился в Аргентину за «лучшей долей» в конце 20-х годов. Проливал пот на сельскохозяйственных фермах, потом трудился ремонтником в порту. Пытался стать «стопроцентным аргентинцем», но не получилось. Наверное, поэтому он болезненно переживал дискриминацию славян, к которым в Аргентине нередко относились как к «гражданам второго сорта». В 1936 году Вержбицкий рвался в Испанию. Но в КПА ему рекомендовали продолжить работу в «Движении по защите Республики»: проводить летучие митинги в поддержку Испании, собирать деньги на интербригаду, отправлять посылки с одеждой и продовольствием для испанских детей. Рекомендацию на Вержбицкого дал «Артуру» Армандо Кантони: «Обладает волевым характером и задатками руководителя. Владеет навыками конспирации. Образование — начальное, но политически подкован, не раз говорил своим друзьям, что бросил бы все, чтобы уехать в Советский Союз бить фашистов на фронте».
Пробный образец зажигательного снаряда отрабатывался несколько недель. В марте, на одной из контрольных встреч с Антонио Гонсалесом в парке Палермо Иосиф сказал: «Нацисты все больше наглеют: на причалах ежедневно загружается по три-четыре судна для стран “оси”. Вы с Феликсом должны сделать этот снаряд. Д-группе пора приступать к действию. Представь себе чувства ребят, когда они провожают глазами пароходы, безнаказанно уходящие в Европу».
Усилия «кустарей-изобретателей» по созданию «чудо-оружия» увенчались успехом. Внешне оно напоминало обычную фляжку для оливкового масла. Горючая смесь начинки составлялась из имевшихся в свободной продаже безобидных химических реактивов, которые надлежало смешивать в необходимых весовых пропорциях. Получалась вязкая, тягучая масса оранжево-красного цвета, которая горела ослепительно-белым пламенем и давала температуру более 2000 градусов. Антонио мог гордиться своим «know-how». После проведения испытаний «Артур» убедился, что термитный снаряд эффективен и может применяться для осуществления диверсий с «замедлением» от одной до двух недель[47].
Для серийного производства «зажигалок» стали подыскивать помещение под мастерскую. Иосиф вспомнил о постройке в Велес-Сарсфилде, в которой некогда ютился прогоревший «свечной заводик». Феликс Вержбицкий побывал там и договорился с хозяином об аренде. «Что будете делать в мастерской?» — спросил хозяин. «Банки для мясных консервов». — «Для англичан?» — оживился хозяин. Он слышал краем уха о том, что Аргентина подписала с Англией контракт на поставку говядины. «Нет, для собак». Поторговались о стоимости аренды и ударили по рукам.
Материалы для изготовления «зажигалок» добывались с большой осторожностью и в разных местах. Часть реактивов Антонио приносил в мастерскую из лаборатории «Патагона». Окись железа удалось отыскать в городе Росарио у владельца хозяйственного магазина, еще до войны закупившего большую партию. Как написал в одном из своих отчетов «Артур»: «Долгое время этот товар не находил сбыта. И вдруг — везение! Какой-то столичный “лаборант” решил приобрести сразу всю партию, не потребовав даже счета. Что ж, хозяин хозмага хорошо нажился на этой сделке, а “лаборант”, возвращаясь в Буэнос-Айрес, деловито подсчитывал, сколько снарядов можно будет смастерить из купленного материала. Получалось, что сотни три, не меньше».
Феликс Вержбицкий с энтузиазмом взялся за сборку зажигательных снарядов. В одиночку справиться с этим сложным делом было невозможно, и вскоре он привлек к этой адской работе — в глухом, плохо проветриваемом подвале, при тусклом освещении, — своего земляка с Волынщины Павла Борисюка («Пабло»). Через их руки прошли десятки «зажигалок». Через «Пабло» делались заказы на изготовление детонаторов. Первоначально этим занимались братья-итальянцы, владевшие мастерской по ремонту кухонной посуды. Позже выяснилось, что они были «на крючке» у полиции как злостные изготовители «агуардьенте». Самогонный бизнес в те годы не был чем-то особым, многие подрабатывали этим. Но конспирацию никто не отменял, и «Артуру» пришлось братьев-самогонщиков «уволить».
После напряженных поисков вышли на хорошего мастера по металлу — «Оскара». По совету Феликса, он уволился с прежней работы и устроился в мастерскую морского арсенала. Взяли «Оскара» без колебаний: еще бы, в отдел кадров он принес письменную рекомендацию священника, в которой было тесно от похвальных эпитетов: «благонамеренный», «послушный», «исполнительный», «богобоязненный». Вскоре «Оскар» освоился в арсенале, был отмечен начальством и повышен в должности до мастера. Он получил доступ к станкам и в течение двух лет снабжал Д-группу необходимыми деталями для «зажигалок». Терпеливо, изо дня в день в течение двух лет он изготавливал компоненты зажигательного снаряда и, вручая их «Феликсу», «Маго» или «Чато», требовал передать «начальству», что настаивает на личном участии в боевых операциях. «Бланко» стоило больших усилий внушить ему, что он — самый незаменимый участник Д-группы и потому ни при каких обстоятельствах не должен рисковать своей жизнью.
47
Корпус мины со съемной верхней крышкой изготавливался из латуни. Монтировался снаряд таким образом на дно латунного корпуса устанавливался запал, в верхней его части закреплялся матерчатый колпачок с воспламеняющимся веществом. Затем весь объем «фляжки» заполнялся зажигательной смесью и корпус закрывался крышкой Сочетанием свинцовой и пластиковой пробок достигалось нужное «замедление» При транспортировке мины «доставщик» должен был помнить крышку необходимо держать в положении «верх», в любом другом — неизбежно начиналась реакция. Для того чтобы не было роковых оплошностей, верхняя часть снаряда закрашивалась красным цветом