Травмы – это неотъемлемая часть нашей реальности. Однако они не должны становиться пожизненным приговором. Под наблюдением и при грамотной поддержке специалистов они поддаются не только лечению, но и трансформации. Потенциально травма может стать сильнейшим средством, способным подтолкнуть человечество к психологическому, социальному и духовному пробуждению и развитию. От того, как мы обращаемся с травмами (в рамках индивидуума, коллектива, цивилизации), напрямую зависит уровень нашей жизни, наше процветание и даже выживание как вида.
…Почти каждый человек, кого я когда-либо знала, страдал от некоей неполноценности или внутренней пустоты. Эти люди чувствовали себя так, будто пропала какая-то их значимая часть, будто они потеряли связь с реальной жизнью. Лишь немногие из нас в этом мире чувствуют себя по-настоящему дома. Некоторым же приходилось страдать так, что теперь их дом уже не здесь.
…Мы похожи, несмотря на все наши различия. Под каждой личностью с ее уникальными стремлениями скрыто общее для всех ядро – человечность, чья суть есть мир, чье проявление есть мысль, чье действие есть всеобъемлющая любовь. Когда мы отождествляем себя с этим внутренним ядром и почитаем его – и в себе, и в ближних – мы исцеляемся.
Задумывались ли вы когда-нибудь о том, почему человеческая цивилизация переживала и переживает такое множество потрясений? Почему кажется, что люди просто не в состоянии жить в мире со своими ближними? Почему мы так мало преуспели в преодолении бедности и страданий? Почему мы продолжаем губить живую природу, в которой – залог нашего существования? Почему, несмотря на всю мудрость человеческой расы, она кажется просто одержимой идеей саморазрушения? Как люди способны превращаться в тиранов вроде Сталина и Гитлера?
Желая ответить на эти вопросы, мы попытались отыскать те первопричины, что глубоко скрыты в человеческой природе и культуре. Ведь, по нашему мнению, проблема здесь не в случившемся когда-то грехопадении и не в дефектных генах, которые иногда считают наследием первородного греха. Принцип соревновательности, лежащий в основе динамики любой эволюции, здесь также ни при чем. Нет, планетарный кризис мы считаем последствием перенесенной некогда травмы. Со времен появления Homo sapiens как вида, через доисторические и исторические времена и вплоть до наших дней эта травма, как подводное течение, незримо сопутствует ходу нашей биологической, психологической и культурной эволюции. Пока что будет достаточно следующего краткого определения: «Травма – это болезненное и мучительное эмоциональное состояние, результатом которого могут стать существенные психические и физические изменения»[5]. Травмы деформируют нашу личность, разрушают здоровье, препятствуют развитию и вынуждают род людской в целом влачить существование куда более низкое, чем он того заслуживает. Вместе с тем, травмы настолько разрослись и укоренились в человеческой культуре, что мы просто не замечаем их и воспринимаем собственную ущербность как норму.
Ранние гоминиды, подобно другим животным, вряд ли страдали от травм серьезным образом. На рисунке, данном ниже, показано, как стресс аккумулировался с течением времени – по мере того, как человечество распространялось по планете, переживая климатические изменения, развитие собственного интеллекта, технологий и социальных отношений. Но, несмотря на потенциальную возможность травм, десятки тысяч лет мы жили в лоне миролюбивой культуры, основанной на равноправии и взаимопомощи[6]. Лишь около шести тысяч лет назад в человеческой культуре произошли серьезные изменения. В эту эпоху на многих широтах нашей планеты климат стал более засушливым, что привело к голоду, конфликтам и травмам, а они в свою очередь – к столь же драматическому разрыву культурной непрерывности. Стив Тейлор назвал эту трагедию «Великим Падением» – ключевым событием, к которому в этой книге нам предстоит вернуться еще не раз[7]. Уже цивилизации Древнего Египта и Месопотамии, возникшие после Великого Падения, были доминаторскими: воинственными, построенными на соперничестве и вместе с тем – на строгой иерархии. От природы жестокие, доминаторские цивилизации представляют собой продукты травм и сохраняют себя, травмируя как своих врагов, так и собственных членов, поколение за поколением. Джеймс де Мео в книге «Saharasia» («Сахаразия») описал, как эти цивилизации постепенно вытесняли партнерские культуры по всему миру и на сегодняшний день стали доминирующими[8].
4
Из книги «From Minding the Body, Mending the Mind» («От заботы о теле к исцелению разума»), цит. по.: Peter Levine, «Waking the Tiger» («Пробуждение тигра», М.: АСТ, 1997), p. 221.
5
Врачи часто называют травмами физические повреждения, мы же ведем речь о психологических травмах, которые могут быть как связаны, так и не связаны с травмами физическими. Данное определение взято с сайта MedicineNet, посвященного психическим травмам (www.medterms.com/script/main/art.asp?articlekey=20130).
6
Риан Айслер в своей классической книге «The Chalice and the Blade» («Чаша и клинок», М.: Древо Жизни, 1993) первой обратила внимание на культурную пропасть между доисторическими сообществами и ранними цивилизациями. Первые она назвала «партнерскими» культурами, вторые – «доминаторскими» (Eisler 1987). В следующих главах даются их подробные характеристики.
7
В своей одноименной книге Стив Тейлор назвал этот культурный разрыв «Великим Падением», использовав аллюзию на библейский миф. Однако первыми этот феномен описали Риан Айслер и Джеймс де Мео (Taylor 2005; DeMeo 2006; Eisler 1987).