Хоть и не были их отношения очень близкими, но все ж теперь, когда ушла она, почувствовал он жалость; однако, беден будучи, не мог сделать всего того, что нужно было.[21] В горе он своему другу, с которым поверяли они друг другу все, так написал: «Так и так… Теперь вот отпускаю ее я — и ничего, безделицы малейшей ей сделать не могу». И в письме:
Друг этот, увидев это все, пожалел его и, отослав все, что нужно, вплоть до одежд ночных, сложил:
Так он сказал, и Арицунэ к радости вдобавок[22]
И, не будучи в силах сдержать свою радость, снова:
16
В давние времена один, целыми месяцами не подававший вестей о себе, кавалер пришел посмотреть на вишни в цвету, — и хозяин:
И в ответ кавалер:
IV
17
В давние времена жила дама с сердцем, о себе мнящем высоко. Вблизи жил кавалер. Дама поэтом была, и вот — чтоб его испытать, — ветку сломив хризантемы в полном цвету, тому кавалеру послала.
Кавалер же сложил в ответ стихи, как будто бы не понимая:
18
В давние времена кавалер, познакомившись с дамой одной, в услужении бывшей у дамы высокой, служившей при дворе, чрез короткое время от нее отдалился. Так как жили они в одном и том же месте, он постоянно был на глазах у дамы; но так как совершенно он не замечал ее существования, дама:
Так сказала она, а кавалер в ответ:
Так сложил он потому, что у той имелись и другие кавалеры.[26]
19
В давние времена кавалер, познакомившись с дамой, жившей в Ямато, стал ее навещать. И вот через некоторое время, — служил он при дворе, — домой вернулся и по дороге — был месяц третий, когда кленовые листы краснеют так красиво, — ветвь сломив, с дороги даме послал сказать:
Так послал он ей, и ответ был принесен ему уже по прибытии в столицу.
20
В давние времена кавалер и дама были в самых тесных отношениях, и ничего иного у них на сердце не было. И вот почему-то, по пустякам, она, разочаровалась в их союзе и, думая о том, чтоб ей уйти, стихи такие сложив, на месте видном написала:
Написала, оставила и ушла.
Кавалер же, увидав эту оставленную ему записку, подумал: «Странно! Ничего не запомню такого, что бы должно остаться на сердце… С чего бы это она?» — и, заплакав горькими слезами, вышел за ворота, чтоб пойти отыскать ее там, где она; вышел, — смотрел сюда, туда смотрел, — но как он ни смотрел, не мог в толк взять того, где может быть она; вернувшись в дом:
Так сказал он и предался тоскливым думам:
Даме этой, — прошло уж много времени с тех пор, — невмоготу что ль стало, только так ему сказать послала:
А он в ответ:
И еще, и еще… и вот — ближе, чем раньше, стали друг другу они, и кавалер:
А дама в ответ:
Хоть и сказала так она, но все же вновь соединилась с ним; однако отношения уж близкими быть перестали.
21
В давние времена — любовь одна почему-то прервалась, но все же от дамы — не забывала что ль она — пришли стихи:
21
Согласно обычаю того времени, муж в подобных случаях обязан был одарить уходящую жену всем необходимым для ее будущей жизни в монастыре.
23
Крылатая небесная одежда — образ отчасти мифологии, отчасти поэзии. Арицунэ так говорит об одеждах, присланных ему другом, ввиду того, что эти одежды были сделаны лично для последнего. «Преподнесли» — говорится о мастерах, преподнесших ему одежды по заказу друга.
24
Кавалер хочет этими стихами отвести от себя упрек в «ненадежности», сделанный ему только что другом, и перенести его на этого последнего: «Сегодня ты еще меня встречаешь с дружеской любовью, но завтра: как эти вишни завтра, вероятно, осыплются, так же, может быть, — кто знает — завтра изменилось бы и твое отношение ко мне… Были бы кое какие следы, остатки прежних чувств и отношений, но разве можно принять их за настоящую дружбу?»
25
Кавалер намекает на одежды разного цвета, надевавшиеся в те времена женщинами одна поверх другой. Их цвета можно усмотреть из открытых, широких рукавов, у отверстия которых все эти одежды располагаются различной длины каймами. «Алость и блеск» в первом стихотворении означают любовную страсть, пылкостью которой, как то известно даме, славился кавалер, «белый снег» — там же — его холодность в данном случае, т. е. по отношению к ней. Во втором стихотворении кавалер, делая вид, что он ничего не понял, парирует вызов дамы изящными, но ничего не говорящими образами.
26
Последнее замечание разъясняет смысл намеков, содержащихся в стихотворениях. Облака, согласно поэтическому представлению, пребывают на вершинах гор, являющихся их, так сказать, убежищем и опорой, и, только лишенные этой опоры, они мчатся по небу. Так и он лишь потому скитается и не возвращается к ней, что она уж не может быть для него верным оплотом любви: у нее есть уже другие друзья сердца.
27
Дама в своем стихотворении дает совершенно противоположное толкование символу, посланному ей с дороги кавалером, и его словам о нем: тот хотел сказать, что страсть его всегда алеет ярким цветом, как этот клен, несмотря на все неблагоприятные обстоятельства — весеннее время, неурочное для покраснения листвы дерев, — т. е. несмотря на необходимость разлуки, она же берет образ той же ветки уже в связи с осенью: красный клен — символ осени, угасающей любви.