Выбрать главу

101

В давние времена жил кавалер. Стихов не слагал он, но все же свет знал хорошо[142].

И вот он даме благородной, что, став монахиней, от мира отвратилась и уж не в столице, но в далеком средь гор селении жила,– даме, бывшей одного с ним рода, стихи сложив, послал:

"Отвратясь от мира, на облаке все же ты не паришь...[143]Но горести миратак далеки от тебя!"

102

В давние времена жил кавалер, служивший микадо Фукакуса. Был очень верен он и честен и сердца ветреного не имел. Но вот – по ошибке ли сердечной – только сблизился он с дамой, бывшей прислужницей у принца. И раз поутру сказал он ей:

"Сон, проведенный этой ночью с тобою,– так безутешен! А теперь все сильней безутешность растет..."[144]

Так сложив, ей послал. Вот противная песня!

103

В давние времена жила дама, без особенной причины монахинею ставшая. Внешности своей придала она вид надлежащий, но к вещам интерес все ж был у нее, и на праздник Камо она вышла посмотреть. И тут кавалер, стихи сложив, послал ей:

"Вот вижу я того,кто, как рыбак,на море...и мнится: угоститменя морской травой"[145].

104

В давние времена кавалер послал сказать: «Если ты так, то мне остается лишь умереть!» – на что дама:

"Если капли росыисчезнуть хотят, пусть исчезнут!Не исчезнут они,– всё ж не будеттого, кто б на нить их,как жемчуг, нанизывать стал..."

Так сказала она, и у того, хоть и роптал на нее, все ж сильнее стала любовь.

105

В давние времена кавалер, посетив то место, где прогуливались принцы, на берегу реки Тацутагава –

"Потрясающе-стремительных богов в век – и тогда не слыхать, чтоб волны – река Тацутагава – окрашивались в пурпур!"[146]

XV

106

В давние времена у одного не особенно благородного человека была в услужении женщина одна. В нее влюбился бывший в должности секретаря Фудзивара Тосиюки. Эта женщина по лицу и по всей наружности своей была красива, но молода еще была и в переписке неопытна, она не знала даже, что говорить, тем более стихотворений слагать не умела. Поэтому ее хозяин писал ей сам черновики и давал ей переписывать,– и тот, в приятном будучи заблуждении, восхищался ими. Раз тот кавалер сложил так:

"Тоскливо мечтаю,– и в мечтаниях этих «слез» все полнеет «река». Один лишь рукав увлажняю, свиданья же нет!"

В ответ на это, по обычаю, вместо дамы хозяин:

"Ну, и мелко же, если только рукав увлажняешь!Вот, если услышу: тебя самого понесло уж теченьем – поверю..."

Так сказал он, и кавалер, восхитившись этим, как бы ее, стихотворением, уложил его в шкатулочку для писем и всем носил показывать.

Он же, после того как с нею уже повстречался, послал такое ей письмо: «Собрался было я к тебе уж идти, как начался дождь, и с горестью взираю на эту помеху. Если б счастлив удел мой был, дождь не должен был бы идти!» Так он сказал, и, по обычаю, хозяин вместо дамы послал в ответ ему стихи такие:

"Любишь сильно иль нет,– спросить об этом трудно... Но жизнь, что знает хорошо все обо мне, льет еще пуще..."

Так сказал он, и тот, не успев даже взять дождевой плащ и шляпу, насквозь промокнув, второпях к ней прибежал.

107

В давние времена дама, ропща на сердце кавалера,–

"Подымется ветер – всегда вздымаются волны, утес же – всегда поверх их. Рукаву ж моему – ни минуты, чтоб высохнуть, нет..."[147]

Сказала... а кавалер, прослышав о том, что постоянно твердит она так,–

"В том поле, где так много лягушек каждый вечер плачет,– вода все прибывает, хоть и нет дождя"[148].

108

В давние времена кавалер своему другу, который потерял любимого человека, послал сказать:

"И вот быстротечней,чем даже цветы,она оказалась...А кого из них – первымнужно любить, думал ты?"[149]

109

В давние времена жила дама, с которой кавалер в сношениях тайных находился. И вот от нее пришли слова: «Сегодня в ночь ты снился мне во сне», – на что кавалер:

"То дух мой был, что отделился от любви избытка... Увидишь поздней ночью еще – завяжи!"[150]

110

В давние времена кавалер, как будто выражая свое соболезнование даме благородной, у которой умерла служанка, так сказал:

"В старину, быть может, это и бывало,– я ж сегодня узнал только: можно любить того, ни разу кого увидеть не пришлось".

111

В давние времена кавалер даме жестокой:

"Люблю тебя – не стану вновь я говорить... сама узнаешь, видя, как твой исподний шнур развязываться станет!"[151]
вернуться

142

Для людей Хэйана, тех, которые принадлежали к образованному, по тогдашним понятиям, кругу – главным образом к придворным,– умение слагать стихи подразумевало знание света, т. е. знание сложных общественных взаимоотношений, людских переживаний, чувств и т. п.

вернуться

143

Подобно горным феям, просветленным отшельникам и т. п.

вернуться

144

Сон вместе с тобою оставляет все время в душе чувство безутешное: так быстро летят его часы; казалось, ничего не могло бы быть печальней этого, а вот оказалось, что сон без тебя – еще безутешней,– хочет сказать автор.

вернуться

145

«Угостит морской травой», т е. съедобными водорослями – предметом рыбачьего промысла. Стихотворение все построено на игре одинаково звучащих в японском языке слов: «рыбак» – «монахиня»; «море» – «отвращаться от мира», «морская трава» – «глаз, свидание». Получающийся второй смысл стихотворения ясен, особенно если привести его в связь с предыдущим замечанием: «к вещам интерес все ж был у нее».

вернуться

146

От большого количества красных кленовых листьев, частью упавших в реку, частью отражающихся в ее водах.

вернуться

147

Скала, несмотря на все волны, остается сухой, рукав же дамы все время влажен от слез, льющихся беспрерывно благодаря жестокости кавалера.

вернуться

148

Кавалер имеет в виду свои слезы, которые он будто бы льет неустанно из-за ее жестокости.

вернуться

149

Кавалер хочет сказать, что его друг ошибся: он считал, что к цветам, так скоро осыпающимся, нужно относиться в первую очередь с любовью и нежностью. А вышло наоборот.

вернуться

150

Верование того времени: при виде духа, привидения, которое могло быть душою человека, временно покинувшей его тело, увидевший спешил завязать подол своей исподней одежды; считалось, что этим путем можно вернуть душу обратно в тело и тем спасти человека от смерти.

вернуться

151

Намек на поговорку – поверье того времени: если мужчина очень любит женщину, у той сами собой распускаются завязки ее нижнего платья.