Выбрать главу

Однако мотивы Маска, похоже, не чисто альтруистические. Он проталкивает на рынок линейку продуктов, призванных решить проблему, которую создает сам ИИ. Возможно, его идеи окажутся полезными, но, чтобы понять, так ли это, нужно абстрагироваться от рекламной шумихи. Правительства, общество и даже сами специалисты в области ИИ должны лучше представить себе, что находится на кону.

Например, если ИИ в принципе несовместим с сознанием, то вы, заменив микрочипом часть мозга, отвечающую за сознание, перестанете сознавать себя и ваша жизнь как существа, обладающего сознанием, закончится. Вы станете тем, что философы называют «зомби» – лишенным сознания подобием своего прежнего «я». Даже если такая замена возможна без зомбирования, радикальное усовершенствование мозга все равно будет представлять серьезный риск. После серьезных изменений получившаяся личность, возможно, уже не будет вами. Человек, совершенствующий себя таким образом, может незаметно закончить в ходе этого процесса свое существование.

Мой опыт подсказывает, что многие сторонники радикального усовершенствования мозга не осознают, что усовершенствованное существо, возможно, будет уже другим человеком. Они, как правило, считают, что разум – это что-то вроде компьютерной программы. По их мнению, можно радикально улучшить физические компоненты мозга и при этом сохранить ту же самую программу, прежний разум. Они считают, что разум человека, подобно компьютерному файлу, который мы загружаем и выгружаем, как хотим, можно загрузить в облако. Это технофильский путь к бессмертию – если угодно, новая «загробная жизнь» разума, способного пережить тело. Но, какой бы притягательной ни казалась эта технологическая форма бессмертия, мы с вами увидим, что такое представление о разуме глубоко ошибочно.

Так что если через несколько десятилетий вы зайдете в Центр конструирования разума или посетите магазин андроидов, помните, что предлагаемые там ИИ-новинки могут оказаться непригодными к использованию по глубоким философским причинам. Покупатель, будь осмотрителен. Впрочем, вы можете усомниться в правильности моего предположения и в том, что совершенный ИИ будет создан. Есть ли основания полагать, что хоть что-то из описанного выше все же произойдет?

Глава 1

Век ИИ

Возможно, вы даже не задумываетесь о существовании ИИ, но он уже вокруг вас повсюду. Он помогает вам искать информацию в Google. Он одерживает верх над мировыми чемпионами Jeopardy![7] и го. И он совершенствуется с каждой минутой. Но универсального ИИ, т. е. такого, который способен самостоятельно поддержать разумную беседу, включающую идеи из различных областей знания, и даже превзойти человека в сообразительности, у нас нет. Такого рода ИИ фигурирует в кинофильмах «Она», «Из машины» и прочей фантастике, и может показаться, что там он и останется.

Я, однако, подозреваю, что момент его появления не так уж далек от нас. К развитию ИИ нас подталкивают рыночные механизмы и военно-промышленный комплекс – в настоящее время миллиарды долларов тратятся на разработку боевых роботов, умных помощников по дому и суперкомпьютеров, имитирующих работу человеческого мозга. Так, правительство Японии, предвидя недостаток рабочих рук, развернуло программу, результатом которой должны стать андроиды для ухода за престарелыми.

С учетом нынешних более чем стремительных темпов развития ИИ можно ожидать появления универсального искусственного интеллекта уже в ближайшие десятилетия. Универсальный ИИ – это разум, способный, подобно человеческому, соединять воедино неочевидные знания из разных тематических областей и демонстрировать при этом гибкость и здравый смысл. Уже сейчас предполагается, что в ближайшие десятилетия ИИ сделает ненужными многие человеческие профессии. Согласно недавнему обзору, например, самые цитируемые исследователи искусственного интеллекта считают, что ИИ сможет «освоить большинство человеческих профессий по крайней мере так же хорошо, как средний человек» к 2050 г. с вероятностью 50 %, а к 2070 г. – с вероятностью 90 %[8].

вернуться

7

В России эта телеигра получила название «Своя игра». – Прим. ред.

вернуться

8

Müller and Bostrom (2016).