Кляйнфилд и Тамбс так описывают дальнейшие события: «Никто не хотел произвести на генерала такое впечатление, как полковник Эспарса. Из допросов военнопленных полковник знал, что ему противостоит 848-й полк 267-й стрелковой дивизии. Эта дивизия под руководством генерала Селенкова состояла в основном из украинцев, русских офицеров и русских политкомиссаров.
Поскольку русские сомневались в надежности украинцев, которые имели обыкновение дезертировать, они взяли в состав дивизии татар в качестве „выносливого костяка“.
Атака должна была начаться в 13.00 16 октября. Батальон 267-й стрелковой дивизии перешел через реку как раз там, где была разведгруппа. Андалузцы Романа вступили в схватку. Были убиты 40 русских солдат. Эспарса хвастался, что взял в плен 27 красноармейцев»[143].
18 октября Муньос Грандес приказал Эспарсе расширить сектор на 4 км к Ударнику и Борисово, сменив 126-ю дивизию, переправлявшуюся в узком месте около Кузино. Эспарса хотел укрепить плацдарм, но не смог. Испанцы попали под «дружественный огонь» немецкой артиллерии. Погибло несколько человек. Испанцы стали отступать, при этом четыре солдата утонули, потому что лодки были перегружены и перевернулись[144].
Одним из основных противников испанцев стала советская 303-я стрелковая дивизия (1-го формирования). Она была сформирована в июле — августе 1941 г. в г. Дмитрове Московской области. Более половины личного состава дивизии составляли добровольцы Коминтерновского района Москвы, а также мобилизованные из Калининской области. Ею командовал полковник Дмитрий Иванович Барабанщиков.
Начались кровопролитные бои «местного значения». Как отмечал участник тех боев со стороны Красной армии: «Противник, пополнив свои ряды силами двух дивизий, переброшенных с других фронтов, форсировал реку Волхов в середине октября 1941 года в стыке 267-й стрелковой дивизии с 305-й.
Дела нашего правого соседа шли плохо, а точнее, хуже некуда. Противник смял боевые порядки дивизии, нанес удар в направлении Малой Вишеры, взял ее 24 октября и нанес вспомогательный удар в направлении Новгорода для захвата правобережья реки Волхов. 848-й стрелковый полк 267-й стрелковой дивизии под натиском превосходящих сил противника был вынужден оставить населенные пункты Шевелево, Змейско и Посад. Предпринятые нами попытки восстановить положение успеха не имели, а для немцев открылась дорога на Тихвин»[145].
С полученной от немцев задачей испанцы справились частично. Переправиться на восточный берег реки им удалось, несмотря на мощный огонь артиллерии РККА и частые контратаки войск 52-й отдельной армии. Но запланированное продвижение в район Малой Вишеры сорвалось: Красная армия проводила Тихвинскую оборонительную операцию и делала это весьма успешно.
Кроме возросшего сопротивления со стороны Красной армии, испанцам пришлось столкнуться с реалиями русских осенних дорог: «Следующую попытку наступления перенесли на 19 октября. Но резиновые лодки опоздали. Мороз и дождь превратили дорогу из Мясного Бора на Ударник в болото.
К 20 октября и Буш, и фон Лееб были обеспокоены, что поражение врага затягивается. Два плацдарма в Кузино и Грузино изолировались друг от друга. Более чем за 4 дня боев испанцы продвинулись всего на 20 км. Сопротивление русских, невероятная грязь, характерная для этого времени года и известная как „rasputitsa“, тормозили продвижение»[146].
Солдаты были вынуждены передвигаться исключительно пешком.
Появление испанских солдат в России у многих местных жителей вызывало любопытство. Еще бы! Советские люди столько слышали о гражданской войне в этой стране и о пламенной коммунистке Долорес Ибаррури, прозванной «Пассионария» (неистовая). Их реакция иногда изумляла солдат Голубой дивизии: «Грязь уже стянула сапоги с ног советских военнопленных, которые теперь были обмотаны портянками. Многие улыбались, видя проходящих мимо испанцев. Некоторые, не понимая, что не все испанцы коммунисты, кричали „Passionaria, gut“!»[147].
Испанские велосипедисты оставили свои велосипеды на западном берегу и продвинулись на 4 км от позиции капитана Наварро (высота возле Ударника, названная в честь погибшего здесь испанского офицера). У Шевелево они встретились с разведывательным отрядом 126-й дивизии. Испанцы и немцы соединились.