На встрече присутствовал также наш агент под консп. именем Бакош, но они еще незнакомы и на встрече не контактировали. Марионетки. Страна тысячи стукачей. Об озерах не стоит и говорить. Б.-Б. попросил о том, чтобы по возможности я вместе с моей супругой (и с ним) посетил его знакомого Ахмеда. Сердцу не может приказать даже диктатура.
7 июня 1960 года
Сверх задания — о Б. Э., о супруге П.-В. По оценке Фаркаша, агент работает неудовлетворительно, воздерживается от разговоров на политические темы, что и прежде было его больным местом (sic!). — Занятная формулировочка, можно сказать, шедевр.
[Мой стоматолог, женщина, чья мать тоже упоминается в донесениях (какой позор, что называется, повседневный позор — у человека заныл зуб, и его заливает краска стыда) и чья семья тоже была в депортации, вспоминает, закладывая мне за щеку ватные валики, с каким достоинством, без нытья и депрессии, сносили лишения ссылки наши отцы. И даже играли в бридж. — Гудит бормашина, я молчу. До чего же идеализирован у нас образ этого «многострадального поколения» и вообще страны. Я при этом не утверждаю, что мой отец — фигура парадигматическая и что все тут были дерьмом или стали им. Но это дерьмо — часть истории его класса, истории страны (а не только его личности), это факт. (Вариант: это такой же факт, как то, что я его всей душой люблю, с., тысяча чертей! с., с.)
Я так расквасился, что пришлось прекратить работу. — А сегодня уже другой день.]
Вот пожилой мужчина закончил исследовать свое прошлое и долго, по-джентльменски благодарит архивиста. Заметно, что ему невдомек, что это его право, а никакой не подарок. Я поднимаю голову, наши взгляды встречаются, он кивает мне. Симпатичный мужчина. На которого мой отец тоже в принципе мог стучать. — Никак не могу отделаться от подобных фраз, они м. п. у., и все тут.
Написать в качестве посвящения: памяти моего отца? Или: моему отцу, с любовью? Нет. А может быть, это «нет» должно быть последним словом, как в книге Надаша «Конец семейного романа»? Ведь это и в самом деле конец. И тогда можно было бы опереться на Надаша, пусть поддержит меня. — Хотя, вообще-то, я, как оно и положено приверженцу Джойса, скорее приемлю «да»… [Самая лучшая до сих пор рецензия Петера Балашшы называется «Стой за отца неколебимо».]
20 июня 1960 года
В «Парижском садике» он познакомился с М. X., дочерью полковника, казненного в 1946 году. (По-моему, это типично восточноевропейская фраза.) Фаркаш называет эту информацию ценной. Агент был внедрен в компанию, однако по семейным обстоятельствам он не может участвовать в каждой встрече. Четверо карапузов мешали ему становиться мразью! Но зачем же все время так грубо, ведь в конце-то концов задача искусства — показывать сокровенную красоту мира, нес па?[63] [Идиотская шутка.] Скажем так: тормозили инфамию. Задание: (…) При случае пригласить Б.-Б. и Ахмеда к себе на квартиру, о чем предварительно поставить в известность нас. Мероприятия: Происхождение М. X. проверяется. Все имеет свои последствия.
22 июля 1960 года
Из донесения, «не представляющего особого интереса», выясняется, что тем временем умер дедушка. Даже этого — возможности попрощаться с дедом — он не смог добиться от новых своих друзей! Затем длинный пассаж о Б.-Б., который поделился с ним, при каких обстоятельствах познакомился с Ахмедом (в кафе сидела компания арабов, и Б.-Б. помог им с английским.) На словах агент сообщил, что, по его впечатлениям, Б.-Б. — гомосексуалист. Никаких доказательств он привести не может, просто у него такое чувство. Мы уже и о чувствах докладываем? О подобных наклонностях Б.-Б. нам докладывал уже и агент под консп. именем Удварди. Лично я, ребята [okay, gays[64]], догадался об этом уже довольно давно…
Много конкретных заданий в связи с Б.-Б., который при поддержке Ахмеда собирается ехать в Египет преподавать венгерский язык.
[Вчера — тожественный концерт Куртага и Лигети. Такой вечер способен чуть-чуть приподнять страну. В антракте кто-то поздравил с книгой, добавив: Завидую. Это чему же? Что у тебя такая фантастическая семья. Один отец чего стоит!.. Ну, это мы еще поглядим, пророчески — и очень тихо — ответил я.]